Последнему обстоятельству особенно радовалась мама Лешки и Сашка.
— Детям будет очень полезно посмотреть, как живут в старой доброй Европе, — убеждала она мужа.
Пашков-старший довольно долго колебался. Он не был уверен, что «старая добрая Евро па не подходит его сыновьям. Поначалу родители даже хотели уехать вдвоем, отправив Сашка и Лешку вместе с бабушкой на дачу. Однако бабушка воспротивилась самым решительным образом.
— Я и так больше всех вас терплю от этих двух оглоедов, — сказала она.
— В общем-то, мне тоже от них достается, — не согласился Пашков-старший, которому весьма часто приходилось оплачивать самые
разнообразные уроны, нанесенные, обществу смелыми экспериментами сыновей. Но бабушка заявила:
— Мне нужен отдых, а там, как хотите.
Тут вмешался и мистер Шульц. Он объявил, что его сын Вальтер, ровесник Лешки, в последнее время очень увлекся русской культурой, уже весьма сносно выучил русский язык и теперь просто мечтает пообщаться с мальчиками из новой России.
— Раз мечтает, он это получит, — весьма многозначительно ответил Пашков-старший мистеру Шульцу, и вопрос был решен.
— В общем-то, моим детям, вероятно, и впрямь будет полезно пообщаться с нормальным приличным мальчиком, — успокаивал себя отец. Что касается Лешки и Сашка, то им было совершенно все равно, в какой части земного шара пройдут их каникулы. Лишь бы интересно и с пользой.
В этом плане большой и уютный дом мистера Шульца их несколько разочаровал. Там было все чересчур аккуратно и чисто. Вальтер вроде бы тоже никуда не годился. По-русски он изъяснялся с неимоверным акцентом. Конечно, понять его было можно. Но так как, по мнению Лешки и Сашка, этот парень ничего интересного не предлагал, то и прислушиваться к его длинным речам не имело никакого смысла.
Вальтер предпочитал спокойные домашние игры типа компьютера или шахмат. Кроме того, он был вегетарианцем и пытался убедить своих русских друзей, что «мьясо есть врьед но, а убивайт животных пльохо». Насчет последнего братья Пашковы с ним были вполне согласны, но ради этого отказываться от мясных блюд не собирались. Еще братьев крайне шокировало то, что Вальтер три раза в неделю пылесосит собственную комнату, причем не только пол, но стены и потолок. После чего наводит там такой тошнотворный порядок, что, по меткому выражению Сашка, «в такой обстановке хорошо разве только покойникам».
В отведенной им комнате братья создали привычный уют. Поначалу Вальтер, заходя к ним, пытался подбирать что-нибудь с пола. Потом привык. А еще чуть позже начал, к немалой радости Лешки и Сашка, бурно перевоспитываться.
Началось с того, что он несколько раз подряд пересек под руководством двух братьев улицы в неположенных местах. Затем они вместе посетили местный «блошиный рынок», где за сущую ерунду приобрели множество полезных вещей. Вернувшись домой, они завалили ими комнату братьев, а то, что туда не влезло, разместили временно в комнате Вальтера.
Еще несколько дней спустя Вальтер забыл пропылесосить в очередной раз комнату. Когда его мать, фрау Шульц, ему об этом напомнила, сын принялся ей объяснять, что, «когда пыль слишком часто гоняешь с места на место, она попадает в легкие». Именно в этот момент у фрау Шульц закралось пока что робкое подозрение, что «эти два русских мальчика, кажется, не всегда хорошо влияют на сына» .
Впрочем, Вальтер придерживался совершенно иного мнения. Дух вольности и свободы, исходивший от братьев Пашковых, захватывал его все сильнее и сильнее. Они стали вместе без спросу исчезать из дома. И, наконец, настал день, когда Вальтер с удовольствием съел за компанию с двумя братьями огромную свиную отбивную, громогласно заявив, что с «вегетарианством покончено».
Но по сравнению с тем, что случилось позже, это все было сущей ерундой. В тот день Шульцы-старшие повезли Пашковых-старших погулять по Вене. Ребята к ним не присоединились. У них были куда более интересные планы. Вальтер хотел показать двум братьям местный магазин веселых розыгрышей, который, по его словам, отличался богатым ассортиментом товаров и невысокими ценами. Лешка воодушевился. Он был постоянным посетителем магазина «Веселые гадости» на Сухаревской площади в Москве. Но там все стоило достаточно дорого. Теперь предоставлялся случай запастись, многими полезными вещами, которые, несомненно, пригодятся дома. Пренебрегать подобной удачей было, по меньшей мере, глупо.