— Вам звонили отсюда. Из гостиницы.
— Из какой комнаты?
— Из кабины с телефоном-автоматом.
— Вы не знаете кто?
— К сожалению, нет.
— Благодарю.
Разумеется, было бы смешно заниматься необычным собеседником. Но откуда он знал обо мне и о моем путешествии, зачем упоминал о родственниках?! Может, это один из знакомых, который хотел разыграть меня. Или какой-нибудь жилец гостиницы так развлекается. Ведь совсем не сложно узнать имя и номер комнаты. Что же касается родственников, то кто их не имеет? Я набросил пиджак на плечи и спустился в холл.
Афины — моя родина, но пока я чувствовал себя здесь чужаком и был даже немного растерян. Гостиница похожа на любую другую гостиницу — будь это в Риме, Париже или Лондоне. Комфорт, тепло и в то же время все чужое… Мимоходом я бросил взгляд на людей, находившихся в холле. Может быть, мой странный собеседник тоже был здесь? Коренастый господин, погруженный в глубокое кресло, читал газету; женщина, бесспорно американка, разговаривала с высоким, худым мальчиком лет тринадцати. Было еще несколько человек.
Я прошел холл, направляясь в бар. Там заказал чего-нибудь выпить.
С моего места хорошо просматривались окошко администратора и три телефонных кабины, откуда звонил незнакомец. Бармен принял стакан, я решил заговорить с ним.
— Для нынешнего времени года довольно холодно в Афинах.
Тот охотно воспользовался возможностью поговорить.
— В последние годы климат совершенно изменился… Весна стала походить на зиму.
И понизив голос, добавил:
— Говорят, из-за радиоактивности и ядерных испытаний. Я верю в это.
— Возможно. Как бы то ни было, Афины не узнать.
— Вы долго отсутствовали?
— Почти пятнадцать лет.
— О, за это время столица сильно изменилась. Уже прогуливались по городу?
— Нет. Из аэропорта я приехал прямо сюда.
— Еще стаканчик?
— При условии, что и вы со мной…
Вскоре появился новый клиент.
— Виски, прошу вас, — сказал он.
Я удивленно повернулся. Это был молодой человек лет двадцати — двадцати пяти, в ярко-желтом пуловере, с легким пальто в руках. На шее болтался шарф. Коротко постриженные волосы, начес на лоб, жесты и высокий голос говорили о том, что он принадлежит к так называемому «третьему полу». Бармен незаметно подмигнул мне.
— Мама тут не появлялась? — спросил юноша.
— Нет, господин Аргирис.
Я старался не упустить ни единого слова. Голос его — несколько неестественный — был уже знаком мне. Парень осушил стакан.
— Когда увидите ее, скажите, что я вернусь поздно.
Он соскочил с высокого стула и, ничего не уплатив, удалился. Бармен подошел, качая головой.
— «Этих» становится все больше. А что парню делать? Матушка гуляет с этими молодыми жеребцами, а об отце вообще ничего не известно. Денег же у них много. Вы знаете кто он?
— Откуда мне знать?
— Это сын Ставроса Аргириса. Состояние у них… нешуточное.
Я рискнул спросить:
— За несколько минут до моего появления не звонил Аргирис по телефону одной из кабин?
— Одной из кабин… не понял? — удивился неожиданному вопросу бармен.
Я повторил.
— Из кабины? Да… думаю… а почему вы спрашиваете?
— Пожалуйста, попытайтесь вспомнить.
— Думаю… но… нет. Я не уверен. Видите ли, здесь проходит так много народа…
Зашло еще три или четыре человека, и новый знакомый покинул меня. Я направился было к выходу, но почувствовал, что кто-но пристально смотрит вслед. Я резко повернулся. Толстяк, развалившийся в кресле, тщательно меня разглядывал. Следил ли он или рассматривал неизвестного посетителя из любопытства? Как бы то ни было, телефонный разговор все-таки лишил спокойствия.
Я возвращался в свою комнату, когда увидел ее, самую элегантную женщину из всех виденных мною в жизни. Она шла походкой принцессы. На плечах переливался чрезвычайно дорогой мех. Красавицу сопровождало маленькое чудовище, которое называется «великосветской собакой». Они встретились с толстяком, уселись в большую черную машину и покинули гостиницу.
— Кто это дама? — неожиданно для себя спросил у швейцара.
Тот улыбнулся.
— Красивая женщина, не так ли?
— Очень. Кто это?
— Мы почти ничего не знаем о ней. Она проживает всего лишь несколько дней в гостинице. Зовут Кондалексис, Ирма Кондалексис. Кажется, приехала из Египта.
— Благодарю вас.
Было одиннадцать часов, когда я вернулся в комнату. Сильно чувствовалась усталость, но заснуть никак не мог. В полночь раздался телефонный звонок. Я поднял трубку.