Тот улыбнулся.
— Нет. Вчера было последнее. Через несколько дней театр уезжает на гастроли за границу.
Об этом я не подумал.
— Вы случайно не знаете, где можно найти, господина Апергиса?
— В одном из светских ресторанов, там он обычно ужинает после полуночи. Но в каком именно — не знаю.
Я искал во многих ресторанах, но тщетно. Зато узнал его домашний адрес. И решил нанести визит.
В десять часов утра я поднимался по улочкам квартала Плака.
Зная улицу и номер дома, я легко нашел квартиру актера. Перед домом, оживленно беседуя, стояло несколько человек.
— Здесь живет господин Апергис?
— Здесь, — ответили они, проводив меня странным взглядом.
У ворот кто-то спросил:
— Вы его ищите?
— Да, господина Апергиса.
— Вы не найдете его.
— Он вышел?
— Нет… он не вернулся домой. Он попал под машину.
Этого я никак не ожидал.
— Когда?
— Не знаем.
В этот момент из дома вышла женщина.
— Мадам Мария убирала его квартиру. Она лучше знает, что случилось.
Когда она подошла, мы увидели в ее глазах слезы.
— Вы ищете его?
— Да. У меня с ним назначена встреча — солгал я.
Женщина утерла слезы.
— Бедный господин Димитрис, — пробормотала она. — Его сбила машина. Проклятый шофер, как будто сделал это нарочно!
Услышав ее слова, я побледнел, так как сразу обнаружил в них смысл, о котором женщина не догадывалась.
— Он умер? — прошептал я.
— Пока ничего неизвестно. Он в больнице Гиппократион.
— Когда произошел несчастный случай?
— Сегодня. В три часа утра.
Несчастный случай. Банальное происшествие, одно из тех, которые происходят в Афинах каждый день. Но произошло оно в тот момент, когда я искал Апергиса, чтобы выяснить, существует ли таинственный посетитель из Психи ко.
Я остановил первое встречное такси.
— В Гиппократион.
Конечно, несчастный случай, который, однако, в случае смерти Апергиса будет очень полезен ночному посетителю и всем тем, которые хотят этот визит сохранить в тайне. О, Господи, что мне лезет в голову! Даже если принять эту сумасшедшую мысль, почему он столько ждал и убил только сейчас? «Потому что только недавно узнал, что Апергис говорил с тобой, с тобой, который одержим манией рыться во всем», — ответило мое второе «я»!
Но об откровениях Апергиса я рассказывал только Магде.
Надо успокоиться. Воображение засасывало все дальше. Я вел себя, как юноша, который читает слишком много детективных романов! И, в конце концов, Афины — это не Чикаго тридцатых годов, когда от неудобного свидетеля с легкостью избавлялись. Машина остановилась.
Из окна я увидел старое здание больницы.
Доставка известного актера в больницу — это «событие дня». Швейцар мне сразу ответил:
— Господин Апергис в палате 118, задний корпус.
Мне не пришлось искать палату. В коридоре собрались элегантные женщины и мужчины. Громко разговаривали молодые репортеры. Медсестра давала справки, очень польщенная тем, что к ней обращается столько знаменитостей. Подошел и я.
— Пока без сознания. Господин профессор велел сделать еще одно переливание крови. Если он придет в себя до двенадцати!..
Стоящий рядом репортер шепнул:
— Угробили и этого!
Я воспользовался случаем:
— Это опасно?
— Опасно — мягко сказано. Он раздавил его, проклятый!
— Как это произошло?
— Машина ударила, когда он хотел ступить на тротуар. Его просто напросто прижали к железному столбу. Шофер преследовал его, мерзавец…
Я вздрогнул. Второй раз кто-то утверждал то, чего я так опасался.
— Его задержали?
— Кого?
— Водителя.
— Пока нет. Но его поймают… Служба дорожного движения знает свое дело.
Дверь палаты открылась, и на пороге появился врач.
— Будем надеяться, но шансы невелики…
Непреклонный репортер спросил во весь голос:
— Он может умереть?
Апергис умер через час. Сообщение о случившемся и его фотография были помещены на первой странице послеобеденных газет. Я вернулся в гостиницу, где меня уже поджидал Алекс Аргирис.
— Плохие вести? — спросил он.
— Какие вести?
— Не знаю, какие вести, но вижу, что плохие.
— Как видите?
— По вашему настроению, поведению, по всему. Даже это неоправданное раздражение ко мне…
Я стал приходить в себя.
— Да, нет, ничего такого. Только что прочел…
Взгляд его задержался на газете, которую я держал в руке.
— О смерти Апергиса?