— Какие же?
— Например, что кто-то пришел в дом после ухода гостей.
— Кто?
— Она не видела. Тимотеос сам открыл дверь и принял посетителя. А ее отправили спать.
С чувством запоздалых угрызений совести я отметил, что несчастный Апергис был прав. Все, что он говорил, было правдой, а Магда это отрицала, и я ей поверил.
— Что вы сказали?
Опять этот комиссар слышал слова, которые не были произнесены.
— Говорю, что и служанка что-то знает, она может расширить преступный круг, о котором вы говорили…
— Конечно. И не исключено, что мы можем получить печальное известие об этой девушке, хотя жандармский подпоручик, что охраняет ее на острове, очень толковый парень. Вы возвращаетесь в гостиницу? Мне в эту сторону.
Мы подошли к площади Конституции. Бекас протянул руку:
— Итак, буду вас ждать.
Я остался на месте, глядя, как он удаляется своей быстрой походкой.
12
В гостиницу я не пошел, так как знал, что будет звонить Магда. Я чувствовал себя ребенком, напуганным и обманутым. Решил прогуляться по Площади Конституции и навести порядок в мыслях. Бекас убежден в существовании «Черного Ангела». Но разве возможно, чтобы через столько лет после разгрома гитлеризма еще существовали организации СС, чтобы люди принадлежащие этому жуткому прошлому, встречались с целью заполучить добытые грабежом богатства?
Под безоблачным афинским небом все это казалось неправдоподобным, и, вместе с тем, все выводы комиссара основывались на неопровержимой логике.
В четыре я вернулся в гостиницу.
— Вас несколько раз спрашивали по телефону. Просили перезвонить по этому номеру, — сказал администратор, протягивая лист бумаги.
— Благодарю вас.
Это был телефон Магды, как я, собственно, и ожидал.
Я не хотел ее видеть, так как чувствовал, что не в состоянии ей противостоять.
Бекас сказал, что дядя путешествовал в день убийства Хаазе в районе Метеоры, и Магда была с ним. Она всегда была поблизости, когда смерть расправляла свои крылья. Возле Каламбани в день смерти Хаазе. Возле Наветаса, когда он пил из стакана с ядом. Возле Апергиса, за несколько дней да его гибели.
«Черный Ангел»! И внезапно перед глазами появился образ Магды таким, каким я увидел его в первый раз, на лестнице у входа в дом. Она, в черном платье, была прекрасна как ангел. Ангел в черном. «Черный Ангел»?!
Чтобы не сойти с ума, я заставил себя спуститься в холл. Там уже зажгли свет: Администратор, заметив меня, помахал рукой.
— Вам еще звонили четыре раза. Я сказал, что еще не вернулись.
— Одно и то же лицо?
— Да.
Эти телефонные звонки, оставшиеся без ответа, были небольшим наказанием — совсем незначительным, по сравнению с тем, что я узнал. Я вышел из гостиницы. И тут, на многолюдных улицах, я почувствовал, как отчаянно одинок может быть человек среди толпы. В последние дни Магда заполнила мою жизнь, и теперь, без нее я почувствовал себя опустошенным.
— В Психико.
В ее глазах я увидел страх.
— Я с ума сходила от беспокойства. Что случилось? Звонила тебе тысячу раз!
— Бродил по городу.
Она приблизилась.
— Что с тобой? Ты нездоров?
— Чувствую себя отлично.
— Ты выпил?
— Это нехорошо?
Она рассмеялась.
— Ты пьян.
Она обняла меня рукой за плечи и попыталась уложить на диван. Только тогда я понял, что захмелел.
— Куда ты исчез?
— У меня была очень приятная компания.
— Женщины?
— Нет, не женщины… один господин, который умеет рассказывать захватывающие истории.
— Это он тебя напоил?
— Скорее, его небылицы.
Она начала развязывать узел моего галстука.
— Я умираю от волнения, а ты в это время выпиваешь с каким-то господином! Не снимешь ли пиджак?
Знаю, что она лжет, и все же рядом с ней мне хорошо…
— Магда, что за тип Герман Хаазе?
Ее руки на мгновение замерли.
— Почему ты вдруг вспомнил?
— Что это был за человек?
— Во время Оккупации он жил в доме Тимотеоса. Я же с ним познакомилась значительно позже.
— Он, кажется, обожал евреев?
— Я плохо знала Хаазе…
Она бросила на диван подушку.
— Ложись. Сейчас сделаю кофе. Ты пьян.
Магда направилась на кухню, но вдруг остановилась.
— Как зовут того друга, что составил тебе сегодня компанию?
— Костас.
— И только?
— Костас… — не помню фамилию.
— Не верю, что ты забыл.