— Что сказал старик? Составляет он завещание? Что он думает делать?
— О подобных вещах я с ним не говорил, — заверил помещик.— Как это можно? Какое право я имею вмешиваться?
«Хитрый грек. С ним, с Отилией и Феликсом, да еще с Джорджетой, можно было бы покорить мир».
— Что вам сказал Паскалопол? — спросил Стэникэ дядю Костаке.
— Что он мне сказал? — повторил старик, отталкивая Стэникэ рукой, недовольный, что тот слишком близко подошел к постели. — Ну что он мог мне сказать?
— Откуда мне знать? Но он хитрый. Посоветует вам какую-нибудь глупость и введет в заблуждение. Не внушает он мне доверия. Вам бы нужно было проконсультироваться у меня, ведь я адвокат, не так ли? Для вас я все сделаю и без всякой мзды.
— Не нужен мне адвокат, — отрезал старик.
Стэникэ шпионил за Феликсом и Отилией, стараясь разузнать, когда они уходят в город.
— У тебя сегодня лекции, да? — спрашивал он.
— Да, — отвечал Феликс, ничего не подозревая.
Но Отилия совсем не выходила из дому, целиком посвятив себя заботам о дяде Костаке. Стэникэ все время уговаривал ее:
— Ты переутомишься, заболеешь. Это нехорошо даже в интересах старика. Выйди прогуляйся, я присмотрю за дядюшкой Костаке.
Как-то, притаившись на кухне у Марины, куда он проник с черного хода, Стэникэ заметил, что Феликс отправился в город. Следовательно, в доме оставалась только Отилия. Выйдя тихонько из кухни, он прошел к парадному ходу, открыл готическую дверь и прокрался через все комнаты к столовой. Заглянув в замочную скважину, он удостоверился, что там никого нет, кроме старика, лежавшего на диване. Тогда он снова вышел на улицу и через черный ход проник в комнату с роялем. Отилия сидела, задумавшись и подперев голову руками.
— Как себя чувствует дядя Костаке? — спросил Стэникэ.
— Все так же, — хмуро ответила Отилия.
З— наешь, сегодня после обеда, кажется, должен приехать Паскалопол, так он мне говорил, — соврал Стэникэ.
— Да? — изумилась Отилия. Немного подумав, она спросила: — Не можете ли вы сходить в город и купить мне коробочку пудры?
— Дорогая, — стал отказываться Стэникэ, — с огромным удовольствием, но я ничего не понимаю в предметах женского туалета. И потом ты же знаешь мою Олимпию: если до нее дойдет, что я куда-то ходил ради тебя, не сносить мне головы. Иди, иди быстренько, а я посторожу. Не веришь, что Стэникэ способен на самопожертвование? Очень жаль.
— Немного подумав, Отилия решилась:
— Я ненадолго, только на полчаса. Побудьте, пожалуйста, здесь или попросите прийти Аурику.
Стэникэ на турецкий манер приложил руки к груди в знак того, что достоин всяческого доверия.
— Иди, не беспокойся.
Отилия надела пальто и вышла, провожаемая пристальным взглядом Стэникэ. Он осмотрелся, слегка приоткрыл дверь во двор, убедился, что там никого нет, и вошел в комнату дяди Костаке. Злые глаза старика уставились на него в упор. Стэникэ подошел к двери, которая вела в гостиную, чуть-чуть приотворил ее и снова закрыл. Потом он направился к окну, глянул во двор, вернулся к столу, взял стул, поставил его около дивана и сел.
— Как дела, старик? — спросил Стэникэ. — Лучше, а?
Дядя Костаке в свою очередь задал вопрос:
— Что тебе надо?
— Ай-яй-яй,— огорчился Стэникэ. — Я интересуюсь вашим здоровьем, а вы спрашиваете, что мне надо. Разве так можно?
Стэникэ еще ближе придвинул стул к дивану.
— Чего тебе нужно? — разволновался старик.
Притворившись, что не понимает, о чем спрашивает больной, Стэникэ приподнял край простыни, словно желая осмотреть матрац.
— Хорошая постель, — заявил он. — Как тебе, мягко лежать? А почему ты лежишь не в спальне?
— О-оставь меня в покое! Что тебе надо?
Стэникэ стал совершенно спокойно ощупывать тюфяк, потом быстро сунул под него руку и вытащил пакет с деньгами. Глаза у старика вылезли на лоб, рот раскрылся. Он пытался что-то сказать. Сделав нечеловеческое усилие, старик поднялся, сел на краю постели и взвыл плачущим, гортанным голосом:
— Деньги, де-деньги, жу-у-ули-и-ик!
И вдруг упал на пол. Стэникэ тщательно спрятал пакет на животе под рубашкой, поглядел в окно и вышел через гостиную и готическую дверь. Ни во дворе, ни на улице никого не было. Он не спеша прошел в соседний двор и, увидев Аглае с Аурикой, сказал:
— Я встретил Отилию. Она просила Аурику зайти ненадолго присмотреть за стариком.