— Ну, скажу я тебе, хорошенькое дельце! А причем здесь я, собственно?
— Что ты имеешь в виду?
— Как что? Всех отослали, кроме меня, и этот инспектор расспрашивает меня так, будто я единственный должен что-то знать? С какой стати?
Энтони улыбнулся.
— Не беспокойся, ничего страшного. Просто Берч хотел поговорить с кем-нибудь из гостей, чтобы выяснить, чем вы весь день занимались. А Кейли по доброте душевной решил развлечь меня твоим обществом; он знает, что мы с тобой знакомы. И… впрочем, вот и все.
— Так ты остаешься здесь? — обрадовался Билл. — Старик, это же замечательно!
— И даже способно примирить тебя с отъездом… некоей прекрасной дамы?
Билл покраснел.
— Ладно тебе, — буркнул он, — так или иначе я увижусь с ней через неделю.
— Поздравляю. Она мне понравилась. И это серое платье… Очень милая…
— Идиот, это же ее мать.
— О, прошу прощения. Как бы там ни было, Билл, здесь ты мне нужен больше, чем ей в Лондоне. Так что придется тебе несколько дней потерпеть мое общество.
— Ты это серьезно? — польщенно спросил Билл. Втайне он давно восхищался Энтони и гордился тем, что у него такой друг.
— Вполне. Понимаешь, здесь сейчас начнется самое интересное.
— Допросы, следствие и тому подобное?
— А может, и еще кое-что. Э-э, а вот и Кейли.
Прямо по газону к ним шагал Кейли, рослый широкоплечий мужчина с крупным, гладко выбритым некрасивым лицом, которое, однако, никак нельзя было назвать простым.
— Бедняга Кейли, — посочувствовал Билл. — Как ты думаешь, надо выразить соболезнования и все такое? Как-то вроде некстати сейчас.
— По-моему, не стоит, — ответил Энтони.
Кейли подошел, кивнул и остановился.
— Садитесь, мы потеснимся, — предложил Билл, вставая.
— Спасибо, не беспокойтесь. Я просто хотел сказать, — обратился он к Энтони, — они там на кухне совсем голову потеряли, так что обед будет не раньше половины девятого. Одеваться, конечно, можете по собственному усмотрению. А что с вашим багажом?
— Я собирался вместе с Биллом прогуляться до гостиницы и его забрать.
— Можно послать за ним машину, как только она вернется со станции.
— Спасибо, но мне в любом случае надо сходить самому, чтобы упаковать вещи и расплатиться. Да и вечер сегодня хорош для прогулки. Ты ведь не возражаешь, Билл?
— С удовольствием с тобой пройдусь.
— Хорошо, тогда оставьте там упакованные вещи, я пришлю за ними машину.
— Благодарю вас.
Уладив таким образом деловую часть, Кейли тем не менее все еще мешкал, словно не зная, уйти ему или остаться. Было не вполне ясно, то ли он хочет обсудить сегодняшние происшествия, то ли, напротив, старается этой темы избежать. Чтобы прервать молчание, Энтони как бы между делом поинтересовался, уехал ли инспектор.
Кейли утвердительно кивнул. А потом неожиданно изрек:
— Он поехал за ордером на арест Марка.
Билл в ответ издал какой-то неопределенный звук, а Энтони, пожав плечами, сказал:
— Что ж, он обязан это сделать. Ведь это не предполагает — э-э… в общем, это еще ничего не значит. Ясное дело, они должны найти вашего кузена, независимо от того, виновен он или нет.
— А вы считаете, мистер Гилингем, что он виновен? — спросил Кейли, глядя Энтони прямо в глаза.
— Марк? Да ерунда! — запальчиво выкрикнул Билл.
— Видите, Кейли, на Билла можно положиться.
— Но вы то ни с кем из участников событий никак не связаны…
— Конечно. Именно поэтому я могу говорить об этом деле вполне откровенно.
Билл опустился на траву, а Кейли занял его место на скамейке; сел он как-то неловко, оперев локти на колени, а подбородок на руки, и упорно смотрел вниз.
— Мне бы хотелось, чтобы вы были предельно откровенны, — произнес он наконец. — Разумеется, я пристрастен во всем, что касается Марка. Поэтому мне и хочется знать, что думаете о моей версии вы — человек в данном случае совершенно беспристрастный.
— Вашей версии?
— Версии или, скажем, гипотезы, что Марк убил своего брата по чистой случайности — как я и сказал инспектору.
Билл с интересом посмотрел на них.
— Вы хотите сказать, что Роберт на него напал, — догадался он, — началась драка, пистолет выстрелил и тогда Марк, не зная, как быть, запер дверь? Я вас правильно понял?
— Совершенно верно.
— Что ж, по-моему, это похоже на правду, — он повернулся к Энтони. — Очень похоже. Всякий, кто знает Марка, сочтет эту гипотезу наиболее вероятной.
Энтони в задумчивости попыхивал трубкой.