Продолжить свою исповедь охотник решил на колокольне. Когда он поднялся туда, оборотень проскочил в разбитое окно и оказался в церкви, а Кай так и остался на своем месте, но все равно слышал Миро, так как говорил он очень громко.
– Одиннадцатый это сомнение. Я усомнился в вере, но оно и не удивительно. И снова я оставлю минимум комментариев, и самому не сложно догадаться почему.
Фигура в черном начала поднимался по лестнице, но из-за крика охотник ее не замечал.
– Двенадцатый лжесведетельствование. Кому я только не врал, скрывая свою охотничью натуру от простых людей. Но знаешь, если бы ты оберегал наш орден от человеческих ненависти и презрения, то не пришлось бы нам запудривать мозг этим наивным гражданам. И тринадцатый... братоубийство. Да, не у одного Кая была эта связь, а как бы иначе я нашёл Орден Кровавой Луны?! Единственный, кого я не смог убить, потому что он сбежал от нас, а потом вернулся и все-таки умер... последнее ведение я воспринял как сон, ведь знал, что они все мертвы, но ошибался. Один из них выжил... Но это не имеет значения. Передо мной стоял выбор, как перед Каем, однако я поступил правильно. По иронии судьбы правильный выбор не всегда бывает правильным в чужих глазах, и мальчик посчитал, что лучше будет решить все мирным путём.
Он сказал все, что хотел сказать, слова закончились. С колокольни открывался отличный вид на город, а воздух пах хвойными деревьями, которые росли около церквушки. Ветер уносил его слова и мысли вдаль, скользил по его телу и успокаивал. Он простоял бы так до утра, если бы не почувствовал запах псины.
– Ты! – Оборачиваясь, цыган по привычке выхватил пистолет, но в итоге протянул оборотню пустую руку.
– Не это ищешь? – Зверь махнул накидкой, и пистолет вместе с другим оружием полетел вниз.
– Это не возможно... нельзя так просто... я должен был почувствовать...
На несколько секунд Миро оказался в своей кровати. Это был не охотник, а юноша, который только что увидел, как кто-то подпалил его дом.
Не понимая, что уже спит, он выбежал на улицу, пытаясь спастись, и дом взорвался. Перед ним стоял оборотень с клыками и когтями, а он был совсем без оружия. Через три секунды зверя убил охотник, но до этого момента он чувствовал себя беспомощным, обреченным на смерть.
Очнулся мужчина уже на краю выступа. Он был связан, как марионетка. С каких это пор оборотень стал таким быстрым? Что именно из его речи так разозлило человека-волка? Ах да, смерть его кровного брата, будь он не ладен.
– Скажи это всем остальным охотникам, им приятно будет послушать.
Высказавшись, оборотень толкнул Миро, и тот упал с колокольни, запутанный в веревках. Петля сдавила его шею, и мужчина начал дёргаться в предсмертных судорогах, цепляя веревки и создавая неповторимую мелодию, которую находили прекрасной разве что психи, маньяки и волки.
Когда звон колоколов затих, Кай все еще не проснулся, он так и остался лежать за лавочкой боясь пошевелиться, испортить момент. Мальчик был так зол на Миро, хотел наказать его всеми правдами и неправдами, а потом до него дошло, что лучше оборотня с этим никто не справится. Оставалось только ждать и человек-волк сполна отплатит охотнику за все.
И вот колокола затихли, все было кончено. Кай уселся на красной дорожке и посмотрел в сторону колокольни, гадая, что же тварь придумала на этот раз.
Шаги на лестнице. Кто же из них победил? За кого болел Кай? Или правильнее сказать, кому он больше желал смерти? Как бы там ни было, а произошло то, что произошло.
Фигура в черном стала перед алтарем. Она не собиралась кричать, не собиралась обвинять. Она сняла с себя накидку, показав свой наряд:черная кофта, брошка с изображением кровавой луны на ней, штаны из волчьей шкуры и серёжки серебристого цвета. Луна освещала ее лицо, пытаясь успокоить, но глаза все равно наполнились слезами, а ноги подкосились, роняя тело на пол.
– Я выполнила свое предназначение, все это было не зря. Надеюсь, я была достойной ученицей, и вы гордитесь мной, учитель. – Этот шёпот должны были услышать только мертвецы, но эхо в церкви донесло их до еще одного человека.
Узнав ту версию голоса, которая была приближена к человеческой, увидев очертания фигуры, Кай потерял дар речи от шока. Пришел в себя мальчик уже в постели. Его главная ошибка всплыла на поверхность и он, таким же шепотом, как и Зверь в храме, прошептал: