Глава I
КОНКУРС ПОД УГРОЗОЙ СРЫВА
— Танька! Танька! Ты что, еще ничего не знаешь? — доносился громкий голос из трубки.
Кто это? — сонным голосом осведомилась девочка.
Спишь? — возмущенно проверещала трубка.
Естественно, сплю, — подтвердила Таня. — Все-таки воскресенье. Машка, это ты, что ли?
Нет, Джон Леннон, — коротко хохотнули в трубке. — С того света.
Да ну тебя, Школьникова, — уже окончательно проснулась Таня. — Что случилось?
Представляешь! — вновь завопила Школьникова. — Призы спилили!
Какие призы? — не поняла Таня.
Естественно, спонсорские, — принялась втолковывать Школьникова.
А зачем их надо было распиливать? — все еще пребывала в недоумении Таня.
Не распилили, а спилили, — сказала Школьникова. — Русского языка не понимаешь? Свистнули наши призы.
Свистнули? — изумленно пролепетала Таня. — Кто?
Знала бы кто, уже бы прибила, — с уверенностью произнесла Машка. — Причем собственными руками.
А откуда тебе вообще известно, что призы украли? — задала новый вопрос Таня.
От Андрюши, — томно произнесла Школьникова. — Мы с ним на улице случайно встретились.
Тут Таня не удержалась и фыркнула. Школьникова уже несколько лет была по уши влюблена в их классного руководителя Андрея Станиславовича. Тане вмиг живо представилось, как Машка, спрятавшись воскресным утром возле дома у Красных ворот, где жил любимый учитель, терпеливо дожидалась «случайной встречи».
Не вижу ничего смешного, — обиделась Школьникова. — Если не хочешь, могу вообще не рассказывать.
Да ладно тебе, — виновато откликнулась Таня. — Я просто так.
Ну, значит, джоггаю я к школе, — продолжала Школьникова, — а тут…
Чего ты делаешь к школе? — переспросила Таня.
Ну, подруга! — возмутилась Машка. — Ты спросонья русский язык забыла. Неужели
не ясно? Джоггать, значит джоггингом заниматься. Одним словом, бегать.
А ты по утрам теперь бегаешь? — сильней прежнего изумилась Таня. — Да еще в такой холод!
Слушай, подруга, не знаю, как ты, а я хочу на нашем конкурсе красоты победить. Вернее, хотела, — мрачным голосом добавила Школьникова. — Теперь конкурса, видно, не будет. Призы-то спилили.
Погоди, погоди, — перебила ее собеседница. — Давай-ка с самого начала. Значит, ты джоггаешь…
Я джоггаю к школе, — подхватила Машка. — Гляжу, а там «Форд» ментовский стоит с мигалкой. Я только хотела в школу зайти, а тут из двери прямо мне навстречу — Андрюша. Я к нему. Вот он мне и говорит: «Сегодня ночью призы спилили».
Вот прямо так и сказал? — усмехнулась Таня.
Нет, он, конечно, сказал по-другому, — отвечала Школьникова. — Но суть была эта самая. Ночью залезли в кабинет к директору. И все до единого призы оттуда спилили.
Ничего себе, — тихо проговорила Таня.
Говорю же, полный облом! — проорала Школьникова. — Хочешь знать мое мнение? Мы должны их найти.
Кого? — решила уточнить Таня. — Грабителей или призы?
Травка зеленая! — воскликнула Школьникова. — Нам нужно и то и другое. Иначе накрылся наш конкурс. А тогда столько трудов пропадет зря.
Ты о спонсорах? — спросила Таня.
Спонсорам эта кража по фигу, — немедленно заявила Школьникова. — От них не убудет. А вот я, выходит, зря старалась. В «Идеал» ходила? Ходила. Отвары всякие гадостные пила? Пила! И еще каждое утро джоггаю по этакой холодине. Семь кило, между прочим, сбросила.
Семь кило? — изумилась Таня.
А что, незаметно? — послышалось волнение в голосе Школьниковой.
Ну, конечно, заметно, — поспешила ее успокоить Таня, хотя на самом деле сколько-нибудь значительных изменений в пухлой фигуре Школьниковой не видела.
Бабка моя говорит, я вообще скоро в скелет превращусь, — с гордостью изрекла Школьникова.
Ну, до этого тебе еще далеко, — вырвалось у Тани.
Спасибо тебе, подруга, на добром слове, — вмиг обиделась Машка. — Всегда скажешь что-нибудь приятное.
Да ты не так меня поняла, — начала оправдываться Таня. — Чего же в скелете красивого. А у тебя, Машка, фигура.
Что имеем, то при нас, — обрадовалась Школьникова. — Я же не Дуська Смирнова, — вспомнила она о своей главной врагине. — Вот она что спереди, что сзади. Как стиральная доска.
Таня засмеялась. Вся их компания относилась к Дуське одинаково плохо.
— Слушай, Машка, а чего ты убиваешься? Нужны тебе эти призы. У тебя и так все есть.
Таня ничуть не преувеличила. Мать Школьниковой, Зинаида Николаевна, была официальным дилером нескольких крупных французских парфюмерных и фармацевтических фирм, а также вела оптовую торговлю цветами. Словом, в Машкиной семье был полный достаток, и она ни в чем не знала отказа.
До фени мне эти призы, — подтвердила Школьникова. — Дело совершенно не в них. Дело в принципе. Мне надо взять первое место.
Понятно, — тихо проговорила Таня.
Нет, тебе ничего не понятно! — вновь повысила голос Школьникова. — Без призов-то конкурс накрылся. Кто ж его будет теперь устраивать.
Наверное, ты права. Теперь конкурс отменят, — вздохнула Таня. — Слушай, а ведь ты мне так и не рассказала, каким образом их украли.
Почем я знаю, — отозвалась Школьникова. — Внутрь меня не пустили. А Андрюша вместо того, чтобы толком рассказать, что случилось, на меня же и наехал.
Почему наехал? — не поняла Таня.
— Сама не врубаешься? — послышалась обида в голосе Школьниковой. — Андрюша не
хочет, чтобы мы в это дело влезли. Он мне сказал: «Хватит с вас и того, что было». Ну я, естественно, начала валять дурочку. Мол, что вы, Андрей Станиславович, мы и не собираемся.
А он? — поинтересовалась Таня.
Не поверил, — ответила Школьникова. — Конечно, я девушка не такая, чтобы сразу сдаваться. В общем, попробовала из него вытянуть, каким образом наши призы спилили. Но Андрюша уходил от ответа, как партизан на допросе.
— Естественно, — не слишком удивилась Таня. — Охота ему потом за нас отдуваться.
Дело в том, что Таня, Машка и пятеро их друзей-одноклассников — Олег, Темыч, Женька, Лешка и Катя — умудрились за последние два с лишним года распутать самостоятельно целых семнадцать опасных преступлений. Часто в критические моменты того или иного расследования ребята, которых в родной две тысячи первой школе чаще всего именовали Компанией с Большой Спасской, обращались за помощью к любимому классному руководителю Андрею Станиславовичу или к его фронтовому другу по Афганистану майору Василенко, ныне работавшему в отделении милиции на Сретенке. Андрей Станиславович пребывал в тихом ужасе от детективной деятельности своих подопечных. И после каждого расследования брал с них слово, что отныне, заметив что-нибудь подозрительное, они сразу же будут обращаться к нему или к Владимиру Ивановичу. Ребята вполне искренне обещали именно так и поступать. И в общем-то слово держали. Однако сперва старались разобраться, стоит ли тревожить любимого классного или вечно заваленного делами Владимира Ивановича Василенко. Ну а потом как-то само собой получалось, что Компания с Большой Спасской проводила новое самостоятельное расследование.
Я думаю, Танька, он ничего не расскажет, — продолжала Школьникова.
Ты думаешь, а я, лично, просто уверена, — очень тихо откликнулась Таня. Она вообще редко повышала голос.
Теперь нам придется до понедельника ждать, — в сердцах треснула кулаком по стене Школьникова.
А может, как раз в школу сбегаем? — предложила Таня.
Так нас туда и пустили, — невесело усмехнулась Машка. — Забыла, что там милиция?
Не навечно же они там поселились, — возразила Таня. — Эй! — вдруг спохватилась она. — А ребята-то наши знают?
Нет, — ответила Школьникова. — Я тебе первой звоню.
Тогда вот что, Машка. Давай пока прощаться. Я сейчас звякну Олегу. Если у него предки дома, то встретимся возле школы. А если куда-нибудь уехали, пойдем к Олегу. У него с балкона как раз виден вход в школу. Выждем, пока уберется милиция, а после попробуем подкатиться к сторожихе.
Нормальный ход, — одобрила Школьникова. — Эта сторожиха у нас с Пашковым вечно стреляет сигареты. Я ей сейчас куплю блок «Парламента». Тогда она что хочешь нам расскажет.