— Вернется! — успокаивал домочадцев взбешенный дядя. — Куда денется, пошляется-пошляется без копейки в кармане и вернется.
Дни бежали за днями. Но племянник так и не вернулся.
Может быть, где-то в нюансах я погрешил: как это было в деталях, теперь уж, видимо, не выяснить, но все было именно так: дядя отказал Валериану Альбанову в средствах на существование, узнав, что тот вопреки его воле все-таки поступил в мореходные классы...
А в 1917 году дяде, если он еще был жив, может быть, показали изданную в приложении к «Запискам по гидрографии» книгу-дневник с несколько необычным названием: «На юг, к Земле Франца-Иосифа». Несмотря на горячее время, она вызвала у общественности большой интерес. В последующие годы под разными названиями она переиздавалась еще несколько раз. Вскоре книга была издана и за рубежом — на немецком и французском языках. Известный советский полярный исследователь, член-корреспондент Академии наук СССР профессор В.Ю. Визе, участник экспедиции Г.Я. Седова к полюсу, писал о ней:
«Эта книга по своему захватывающему драматизму и удивительной простоте и искренности принадлежит к числу выдающихся в русской литературе об Арктике. Однако не только этим произведением автор прославил свое имя. Ему мы обязаны сохранением научных результатов экспедиции Г. Л. Брусилова в виде судового журнала и таблиц метеорологических наблюдений и морских глубин. Несмотря на скромный объем этих материалов, значение их для познания гидрометеорологического режима высоких широт, в особенности дрейфа льдов, оказалось очень большим. В частности, можно упомянуть, что на основании спасенного автором книги судового журнала было предсказано существование островов в северной части Карского моря».
Автора книги звали Валериан Иванович Альбанов.
Да, дядя, не зря от удивления и волнения вздрогнули ваши руки: это был ваш племянник, бывший уфимский гимназист Валериан Альбанов. Он все-таки добился своего, упрямый мальчишка, доставивший вам столько хлопот!..
Итак, мы уже знаем, что в 1912 году три русские экспедиции ушли в Арктику: выдающегося полярного исследователя и.революционера геолога В.А. Русанова на шхуне «Геркулес» — на Шпицберген, с тайным намерением пройти потом вокруг северной оконечности Новой Земли в Карское море и пробиться впоследствии, если все будет благополучно, в Тихий океан, но не «дорогой Норденшельда» — вдоль берегов Сибири, а гораздо севернее: он считал, что там, в океане, вдали от студеных сибирских берегов, меньше льдов; старшего лейтенанта Г.Я. Седова — на шхуне «Св. великомученик Фока» к Северному полюсу и лейтенанта Г.Л. Брусилова — как и Русанова, тоже в Тихий океан, но только уже проторенным Норденшельдом путем вдоль северных берегов России.
Экспедиция Русанова —капитаном «Геркулеса» был отличный полярный мореход, участник похода Руала Амундсена к Южному полюсу и друг Русанова двадцатичетырехлетний А.С. Кучин, а в качестве врача на судне была невеста Русанова француженка Жюльетта Жан — пропала без вести. Первые следы ее —столб с надписыО «Геркулес» — были обнаружены топографом Гусевым только в 1934 году на маленьком острове в архипелаге Мона. Около столба лежали старые нарты и цинковая крышка от патронного ящика. Теперь этот остров носит имя Геркулес. В том же году топограф Цыганюк на другом острове нашел фотоаппарат, около сотни патронов, буссоль, обрывки одежды, мореходную книжку матроса с «Геркулеса» А.С. Чухчина, серебряные именные часы другого матроса — В.Г. Попова и справку на его имя. Эти вещи в отличие от находки Гусева уже свидетельствовали о трагедии.
Занавес неизвестности в какой-то степени приоткрылся лишь спустя еще сорок лет — учеными, сотрудниками отдела оружия Государственного исторического музея, сравнившими патроны Русанова, найденные в 1934 году, с патронами, обнаруженными в 1921 году около старого кострища Н.А. Бегичевым у полуострова Михайлова (Таймыр) и до сих пор считавшимися принадлежащими трагически погибшим матросам из экспедиции Руала Амундсена, которые шли с почтой в далекий Диксон (помимо патронов и гильз производства 1912 года здесь были металлические пуговицы с клеймом французской фирмы, французская монета в 25 сантимов). Судьба была жестока к ним. Кто-то из них, по одной версии — Кнутсен, но скорее Тессем, не дошел до Диксона всего две версты, оставив позади тысячу двести жесточайших километров, он, наверное, видел огни Диксона, но сил уже не было. По идентичности патронов ученые подтвердили вероятность стоянки русановцев на Таймыре на узкой высокой стрелке западнее полуострова Михайлова.