Стрелка резко прыгала с деления на деление: семь, шесть… четыре… один… Старт!
Земля содрогнулась. Казалось, остров просел вниз от мощного удара раскаленных газов. Огонь уничтожил все великолепие подземного убежища "Веги". Все приносилось в жертву ее настоящей жизни — полету. В бронированном каземате, глубоко под скалами разместился пульт управления, обыкновенный, как все "ПУ" на космодромах. Необычным было только одно: малочисленность персонала, обслуживающего старт. У экрана телепередатчика сидел Хорк. Неподалеку у приборов — Финц, лысый и один оператор.
Громадная серебристая ракета медленно выползала из шахты. Звук, заглушаемый десятками метров земли, бетона и стали, все нарастал и нарастал. Наконец, он достиг предела: далее здесь, в подземелье, он заставлял содрогаться тело. Это был звук бесконечного взрыва… Вот показалась корма ракеты. Она стояла на ровной гигантской, почти бесцветной колонне газового сгустка. Ослепительное белое сияние горело на ее вершине: горючее в трех дюзах "Веги" превращалось в плазму, разогретую до нескольких тысяч градусов.
Нервное напряжение достигло предела: Хорк закусил тонкую губу, Лысый прикрыл глаза ладонью. Финц, оказавшийся за спиной Хорка, сжал спинку кресла побелевшими в суставах пальцами. Секунды стали длинными, томительными.
Все шло как будто нормально. И только тренированное ухо оператора уловило фальшивую нотку в мощном реве двигателей. Но он ни о чем не успел доложить: из дюз вырвалось красное пламя, раздался громоподобный взрыв, и "Вега", накренившись, понеслась прямо на многочисленные ряды мачт радиоантенны. У всех, видевших этот старт, дрогнуло сердце, хотя не все до конца поняли, что произошло и чем это может кончиться. Мгновения отделяли корабль и его экипаж от гибели. Внезапно, перекрывал все звуки, на предельном режиме заработали поворотные двигатели. Длинные жгуты бороводорода ударили в землю, сметая все на своем пути. Целые фонтаны раскаленного металла брызнули в разные стороны, словно фейерверк: в одно мгновение исчезло 50 метров ажурных конструкций антенны. А "Вега", чудом уцелевшая "Вега", уже виднелась в зените голубого неба белой ослепительной точкой.
— Сэр! Она пошла! Пошла! — кричал Хорку, словно глухому, лысый. Хорк закрыл глаза. Казалось, в кресле сидит мертвец. — Она пошла, сэр!
— Да… Она пошла, но остался ли в живых кто-нибудь из экипажа… — Финц нервно сунул сигару в угол рта. — И как это узнать: антенна — в щепки…
— Поясните, Финц! — приказал старик.
— Что ж тут пояснять, сэр… Простите, сэр… Поворотные двигатели в "Веги" очень мощные. И то, что они сейчас сработали на пределе, придало кораблю ускорение порядка 15–20 g. Это немногие выдерживают, сэр… И уже само то, что поворотные двигатели сработали — удивительно и непонятно… То есть, понятно, если допустить… Со старта, сэр, и до выхода на курс "Вегой" должны были управлять автоматы. Они "позволяли" кораблю ускорение не больше 5 g. И то и случае крайней опасности. Автоматы не могли нарушить программу. Следовательно, "Вегу" спасли человеческие руки. Руки Гарвина, сэр… Непостижимая реакция у этого человека! Это сенсация. Это феноменально.
Старик молча смотрел на экран, пока на нем не исчезла летящая яркая точка.
7. "Вега" идет по ниточке"
Немного времени прошло с того момента, как Гарвин сорвал пломбу ручного управления. От колоссальной перегрузки, как это ни странно, серьезно пострадал только штурман: целый час Забаровский был без сознания. Если к этому прибавить разбитое лицо Гарвина, слегка помяную грудную клетку Роя и синяки Стива, — то таков был общин итог этого старта для "живой силы". Благо еще, что вся эта неприятная история была кратковременна, как удар, иначе бы дело окончилось трагически. Что же касается техники, то дело обстояло неважно. Сорвавшийся кислородный баллон искрошил вдребезги дублирующий щит управления. На кораблях типа "Веги" система управления обычно дублировалась трижды, но поскольку вес лаборатории был очень велик, один комплект сняли. Об этом экипаж знал с самого начала, но сейчас дело усложнялось. Правда, пока все шло относительно хорошо. Хорошо, потому что они обманули смерть, потому что остались живы, что летят и что есть надежда долететь обратно.
Правда, связь с Землей, которая первое время должна была вести их по курсу, не действовала. Гарвин вел "Вегу" "наощупь". Хотя это и могло кончиться тем, что они не выйдут в заданную точку орбиты, но капитан не торопил Брэда: он не мог его торопить. Он знал, что тот сделает все, что сможет. И действительно, как только Брэд смог сидеть, он попросил, чтобы его отнесли к счетной машине. И там, временами проваливаясь в бездну обмороков — видимо, у него было сотрясение мозга, — он рассчитал отклонение и вывел корабль на "ниточку". Он всегда так говорил, "старик" Брэд: