— Все не так уж плохо. Думаю, что мы выкрутимся, командир, — заключил он с легкой улыбкой.
Прин хранил молчание. Он отметил усталость на лице и темные круги под глазами Вессельса.
— К счастью, с самой линией вала ничего не произошло. Просто сместились болты крепления кормовой муфты, — добавил инженер-механик.
Он прекратил говорить, поскольку по корпусу снова застучали британские ультразвуковые посылки, словно кто-то метал в жестянку горох. Вслед за ними послышался шлепающий шум винтов. Пинг… пинг… пинг… Прр, прр, прр…
Вессельс энергично вылез из трюма. Неподвижно и тихо, эти шестеро людей ожидали взрывов глубинных бомб, ухватившись, за что попало.
Бух… Бух… Бух… Бух… Корпус подскакивал на песке, но взрывы раздавались на значительном расстоянии, что весьма ослабляло удары.
Как только вновь воцарилось спокойствие, Вессельс продолжил свои объяснения.
— Придется вынуть поврежденные крепления и заменить их, — сказал он, оглядывая сверху линию вала.
— Сколько это займет? — встревожено поинтересовался Прин.
На несколько мгновений инженер-механик задумался, беседуя сам с собой вполголоса:
— Надо посмотреть! Я должен срубить и отдать четырнадцать болтов, затем вынуть старые и заменить их новыми. Гут! Если все пойдет нормально, надеюсь закончить к 19.00.
Командир слушал его с озабоченным лицом.
— Постарайтесь, Вессельс, — призвал он.
— Вы же понимаете, что придется делить компанию с нашими неуклюжими ангелами-хранителями, а с наступлением сумерек уйти по-английски.
Механики хихикнули, оценив игру слов.
Прин продолжал:
— А потом мы всплывем и поучаствуем в гонках во имя жизни!
— Можете это повторить, — добавил Вессельс, с невозмутимым выражением.
— А до тех пор, будем притворяться мертвыми.
Успокоенный Прин шутил, чтобы ободрить механиков.
— Верните мне лошадиные силы, и я сделаю все, чтобы вытащить нас из этой западни, — завершил он, по обыкновению, поджав губы.
— Можете рассчитывать на меня, герр капитан-лейтенант, мы сделаем все возможное.
Возвращаясь в ЦП, командир переступил через комингс двери, на входе в кают-компанию унтер-офицеров.
— Все в порядке? — прошептал он, походя, добавив несколько успокаивающих слов людям, лежавшим справа и слева на их койках для экономии кислорода.
Для экономии энергии Вальцу предложили ограничиться холодными бутербродами. Невзирая на обстоятельства, пища была съедена с неплохим аппетитом. Собственно говоря, боевой дух оставался на высоте. Люди страдали не столько от необходимости выносить шумы посылок, винтов и грохот разрывов глубинных бомб, сколько от вынужденного безделья. Время от времени, между очередными атаками, кто-то из охотников проходил поблизости, не сбрасывая бомб, будто бы просто обозначая присутствие. Этот прием был дополнительным испытанием нервов.
День подходил к концу. Влажная духота становилась невыносимой. В моторном отсеке механики, обливаясь потом, работали на липком железе палубного настила.
Шпар вышел из ЦП и обосновался за маленьким столом в офицерской кают-компании. Через несколько минут ему предстояло сменить на вахте фон Фарендорфа.
Пинг… пинг… пинг… Прр, прр, прр…
И снова штурман, давно переставший их считать, даже не отреагировал.
Бух… Бух… Бух… Бух…
Взрывы яростно сотрясали подлодку. Сорванный с места, за которое тщетно пытался уцепиться, Шпар подскочил на несколько сантиметров. Рядом лопнула лампа.
— О боже! Неужели они никогда не израсходуют свой боезапас? — чертыхнулся Эндрасс со своей койки.
В ЦП фон Фарендорф, держась правой рукой за поручень трапа, ведущего в боевую рубку, грустно взирал на лишившиеся стекол глубиномеры и другие точные приборы, только что выведенные из строя.
— Проклятие! Чего они ждут? Почему они не покончат с нами, объединив усилия? — шептал старший матрос Мантик на ухо Диттмеру, пришедшему ему на смену.
— Может быть, пытаются заставить нас всплыть и сдаться, — предположил тот, когда Шпар вернулся в ЦП для заступления на очередную вахту 16.00–20.00.
С холодной пищей покончили мгновенно. Прин лежал на своей койке, когда услышал, что акустик доложил, что шумы винтов уходят к норд-весту. То, на что он надеялся, наконец-то, случилось. Он спрыгнул с койки, быстро откинул зеленую занавеску, и вышел. Функ-обер-ефрейтор Хебештрайт повернул голову и снял наушники.
— Осталась одна цель по левому борту, герр капитан-лейтенант. Идет малым ходом… Других не слышно, — произнес он низким голосом.
— Гут! Тщательно обследуйте горизонт, скоро всплываем, — распорядился Прин, уходя.