Брауни-Смит между тем продолжал делать вид, что ничего не понимает. Он решил, что вводить тяжелую артиллерию пока рано. Ситуация явно забавляла его.
— Уверяю вас, я отлично слышал, что вы сказали. Но...
— Пеняйте на себя! Мое дело было предупредить, — снова нервно выкрикнула девица, хотя ни о чем она его не предупреждала. — Если вы хотите, чтобы с вас живьем шкуру спустили, так сауна прямо через дорогу. Понятно?
— Но я не...
— Учтите, я больше не стану вам повторять, мистер.
Брауни-Смит встал и медленно направился к бару. Мужчина, что читал книгу, перевернул еще одну страницу. Казалось, ему было абсолютно безразлично, чем закончится истерика официантки.
— Я бы хотел только получить кружку хорошего пива, если у вас такое имеется, — произнес он совершенно спокойно.
— Если вам не нравится это пиво...
Брауни-Смит внезапно грохнул стаканом по стойке и посмотрел девушке прямо в глаза.
— Пиво? — переспросил он. — Позвольте и мне теперь сказать вам кое-что, мисс. Это у вас не пиво, это конская моча!
Расклад сил тут же резко изменился. Девушка, совершенно потеряв контроль над собой, вытянула руку в сторону темно-красной портьеры. С негодованием указывая на выход дрожащим пальцем с красным ногтем, она заорала:
— Вон отсюда!
— Ну уж нет, я заплатил за два стакана.
— Вы же слышали, что сказала леди, — вмешался тот самый мужчина, который читал книгу.
Его глухой, с западным акцентом голос прозвучал зловеще и весьма внушительно, хотя он не повысил его и на полтона, не двинулся с места и даже не оторвал глаз от своей книги.
Однако Брауни-Смит никак не отреагировал на его слова, а только продолжал вызывающе смотреть на официантку.
— Зарубите себе на носу, со мной так не разговаривают!
Эти слова были произнесены шипящим голосом с такой силой и убежденностью, что лишили девушку дара речи. В ту же минуту мужчина, что сидел возле стойки, закрыл свою книгу и, наконец, поднял глаза. Пальцами правой руки он провел снизу вверх по бицепсам левой руки, а затем медленно сполз с высокого табурета. Хотя ростом он был на два-три дюйма ниже, чем Брауни-Смит, он казался опасным противником. Больше он не произнес ни слова.
Бархатная портьера, через которую Брауни-Смита впустили и бар, находилась всего в каких-нибудь трех метрах слева от него. У него было еще несколько секунд, чтобы прибегнуть к сравнительно легкому, но бесславному выходу из создавшегося положения. Но он не стал этого делать. Прежде чем он успел сообразить, как поступить дальше, он вдруг почувствовал, что его схватили за левое запястье и тащат к двери, на которой было написано «Служебный вход».
Пока преследователь Брауни-Смита спокойно стучал в эту дверь, его зрительная память зафиксировала две вещи: лицо австралийца с выражением удивления и паники одновременно и название книги, которую держал в руках мужчина с бородкой. Книга называлась «Я знаю твои номера. Кехель».
Судьбе было угодно, чтобы неизвестный австралиец, сидевший не более чем в четырех-пяти метрах от двери, был обречен хранить молчание. И ни одна живая душа не смогла бы узнать от него об этом эпизоде. Но даже если бы у него и была причина рассказать об увиденном, кажется маловероятным, чтобы он захотел вспоминать это маленькое загадочное происшествие. Что же касается двух мужчин, то, прежде чем за ними закрылась дверь, один из них, тот, который спровоцировал скандал и чьего имени — Брауни-Смит — так никогда и не узнал австралиец, внезапно посмотрел на свои наручные часы и сказал голосом, который прозвучал неправдоподобно спокойно:
— О Господи! Оказывается, уже ровно двенадцать.
Как только Брауни-Смит перешагнул порог офиса, его пронзила та знакомая ослепляющая, пульсирующая боль, от которой некуда было деться. Казалось, будто пила прокладывает свой путь через его мозг. Эта боль мгновенно отключила его сознание, вызвав полное беспамятство. Вскоре она стихла, так же неожиданно, как и возникла, и он понял, что снова может контролировать ситуацию.
Устремив свой взгляд на газон второго двора, Джордж Вэстерби следил за тем, как долговязая фигура (на несколько дюймов выше его самого) вышагивала по направлению к домику привратника. Это было тем же утром в 12:15. Прежде всего он подумал о том — и он был счастлив этим, — что ему осталось совсем недолго лицезреть своего ненавистного коллегу Брауни-Смита. Он, Джордж Вэстерби, отпраздновал недавно свой шестьдесят восьмой день рождения и теперь собирался уйти на пенсию. Действительно, фирма по перевозке мебели уже начала упаковку и погрузку его обширной библиотеки, большая часть его дорогостоящих книг уже была связана в стопки, уложена и упакована в коробки из-под чая, которые заполнили почти все пространство на полу. Скоро сюда придут грубые мускулистые мужчины, которые внесут в комнату деревянные ящики, уложат в них все его бесценное имущество и перевезут затем на новую квартиру в Лондоне, которую он приобрел совсем недавно. Там, конечно, будет гораздо меньше места, и ему придется поломать голову, как разместить это огромное количество книг. Впрочем, все это будет потом, после того, как он вернется из отпуска с островов Эгейского моря... Азия, потом Лазурное море...