— По-твоему, мы что-то пропустили? — с любопытством спросил Квинлен.
— Боже мой, конечно, — согласился шериф. — Причем пропустили множество фактов. Так уж устроен человеческий мозг: не может охватить всего, что видят глаза, иногда пропускает даже то, что вопиет о внимании. Давай вспомним, что сказал старик Хигби: «Шутка за шутом». Это должно что-то означать.
— Но что именно? — спросил Квинлен.
— Давай подумаем. В старину шуты всегда были у королей, знаешь, такие маленькие человечки в колпачках с колокольчиками, которые плясали и дурачились.
— Ну и что?
— Я заметил на одной из картин в доме изображение сцены из придворной жизни. Знатные люди разговаривают, а среди них пляшет придворный шут в дурацком колпаке с бубенцами. Теперь понимаешь, что это может быть именно то, о чем говорил Хигби?
— Может быть. — В голосе помощника шерифа не слышалось энтузиазма. — Боже, Билл, как я надеюсь, что ты прав.
— Нам надо оказаться правыми, Джордж. Они загнали нас в угол и продолжают теснить.
Мужчины вошли в дом, фонарик шерифа указывал путь в гостиную, где крысы, копошащиеся на остатках того, что когда-то было нарядным креслом, сверлили пришельцев злобными блестящими глазками. Луч света остановился на картине с надписью: «Средневековая придворная сцена».
На ней был изображен король, окруженный придворными красавицами в декольтированных платьях со шлейфами, государственные мужи, собравшиеся в маленькую группу, а в самом низу на переднем плане плясал и усмехался придворный шут. Он размахивал жезлом, а бубенцы на колпаке задорно взметнулись вверх.
Квинлен подошел к картине и снял ее со стены. В свете фонарика было ясно видно горькое разочарование, отразившееся на его честной физиономии.
— Подожди минутку, — приободрил помощника шериф. — Не думаешь же ты, что такой хитрец, как Хигби, просто засунул что-то за картину, откуда все может вывалиться при случайном прикосновении. Когда он говорил «за шутом», то действительно имел в виду именно это. Что-то должно быть позади шута.
Шериф положил картину на стол, вытащил из кармана нож с широким лезвием и принялся ковыряться в раме. Планки легко подались, Элдон поднял лист картона, который прикрывал картину сзади, и протяжно присвистнул.
Задняя часть картины выцвела от старости, но в одном месте продолговатый участок полотна величиной дюйма два с половиной на шесть был более ярким.
— Отсюда что-то вынули! — воскликнул Квинлен. Элдон почесал седой затылок.
Некоторое время оба задумчиво рассматривали лежащее перед ними полотно.
— Посмотри-ка, что-то и в самом деле лежало точно позади шута, — заметил шериф.
Квинлен машинально кивнул.
Знание того, где был некий предмет, не поможет выяснить, где он находится сейчас, — философски заметил он.
Элдон повесил картину на место, постаравшись сделать это как можно аккуратнее.
— Да, загадочные преступления — странная вещь. В них собирается всего понемногу. Возьмем, например, убитую. Ты что-нибудь необычное заметил?
— А что?
— У нее не было кошелька.
— Ты имеешь в виду, что ее… Точно! У нее действительно не было кошелька.
— Конечно, отсутствие кошелька, возможно, ничего и не значит, — продолжил Элдон, — потому что девушка могла от кого-то убегать, за ней гнались, потом убили, а кошелек, вполне вероятно, остался там, откуда она бежала. Или она могла оставить его где-нибудь здесь, в доме. Но мы ничего не нашли.
— Продолжай, — возбужденно поторопил Квинлен.
— Может быть, все объясняется очень просто, — заметил Элдон. — Элизабет была девушкой хитрой, ведь, работая кассиром в кафетерии, соображать надо быстро, на такой работе не поспишь. Итак, она заставила Роя Джаспера приехать с ней сюда, показать усадьбу и взять на себя ответственность за взлом. Потом она стала искать и вскоре наткнулась на эту картину, убедившись, что находится на правильном пути.
Итак, что же она делает? Говорит Рою, что она нашла, и просит его снять картину? Ничего подобного! Хитрюля притворяется, будто не заметила ничего заслуживающего внимания, а потом возвращается сюда уже одна. Это происходит во второй половине дня. Девушка не въезжает в усадьбу на машине. Она оставляет ее подальше на дороге и идет пешком. И вот как раз в тот момент, когда она радуется собственной ловкости, ворота открываются, въезжает Сэм Бекет на своем тракторе и принимается пахать.
Девушка не может посветлу попереть прямо через пашню, потому что тогда Сэм спросит ее, кто она такая и что здесь делает. Она решает дождаться темноты, чтобы убраться восвояси.
Она сидит тихо, а постепенно надвигается темнота, а с ней всякие ночные звуки… и вдруг она слышит что-то новое. В доме прячется кто-то еще, ожидающий наступления ночи. Элизабет слышит осторожные шаги, скрипят доски, прекращается мышиная возня… Замирает все, только неумолимо приближаются шаги того, кто скрывался в глубине дома и ждал.
Девушка пытается подавить охватившую ее панику, покрепче сжимает свой кошелек, пробирается к боковой двери и бросается бежать. А этот тип, который только и ждал темноты, чтобы начать действовать, гонится за ней.
— Ох, Билл, ты рисуешь целую картину по нескольким обрывкам… точнее, по их отсутствию.
— Но все только так и могло случиться. — Голос шерифа был исполнен холодной логики. — Если бы она пришла, когда Бекет уже начал пахать, то на земле остались бы ее следы, а, пересчитав сделанные им ездки, мы бы могли определить, когда она появилась. Но никаких следов не оказалось. Значит, и девушка, и тот, кто ее убил, вошли в дом до начала пахоты.
— Предположим, что ты прав.
— Итак, Элизабет испугалась и побежала. Но куда?
— К своему автомобилю.
— Нет, Джордж, не думаю. Поставь себя на ее место. Она должна была бежать к самой близкой защите.
— К трактору! — сообразил Квинлен.
— Наконец-то ты понял, сынок. Девушка сначала пряталась от человека, который пахал, но потом ей ужасно захотелось оказаться поближе к нему. Она мчалась к трактору, но из-за чего-то свернула в сторону.
— Откуда ты знаешь, что она свернула? Может быть, просто не к трактору бежала?
— Ни в коем случае. Тело нашли на пашне. Значит, она добралась до вспаханной земли и свернула. Что заставило ее отказаться от спасения, которое было так близко?
Квинлен покачал головой, потом, подумав, высказал свое предположение:
— Думаю, где-то рядом был убийца, но как он смог выбраться с поля, не оставив следов?
— Уверяю тебя, Джордж, он их оставил.
— Но их не оказалось, Билл.
— Бог мой! — воскликнул шериф. — Конечно, убийца оставил следы, но такие, на которые никто не потрудился взглянуть. Над этим-то я сейчас и ломаю голову. Каким образом он оттуда убрался?
— Ты считаешь, что он уехал на тракторе Сэма? Ты думаешь, что?..
Внезапно шериф выскользнул из-за стола:
— Пошли, сынок. У нас еще много работы. И ее следует сделать побыстрее.
Офис окружного прокурора сиял огнями. Издатель Эдвард Лайонс дежурил у телефона, чтобы поддерживать непрерывную связь с редакцией газеты. Мартин Волворт, топорща кустистые брови, сверлил Роя и Берил самым обвиняющим из своих взглядов. Судебный стенографист записывал вопросы и ответы, его ручка так и мелькала над блокнотом для записей.
Когда в комнату вошли шериф с помощником, Медфорд лишь раздраженно смерил их взглядом. Уже часа полтора он поджаривал подозреваемых на медленном огне, а знал не больше, чем в самом начале допроса.