— Так нужно,— отвечал Сильвестр,— Рост — это явление более высокого порядка, чем постройка. Ваша каменная синагога была статична. Она только повторяла букву Закона и понемногу застывала. Новая синагога жива, как живо дерево. Она сможет распознать дух Закона.
— Наверное, поэтому мы и не приходили больше сюда для молитвы,— сказал один купец.— Впрочем, мы не разговариваем на своем языке уже в течение двух или четырех поколений. В детстве мы читали Тору в греческом переводе Септуагинты[54].
— Принесите мне этот текст, пожалуйста.
И Сильвестр начал комментировать Ветхий Завет, показывая, что весь он наполнен ожиданием Благой Вести. Даже старый раввин был удивлен той ученостью, с которой молодой плотник развязывал самые запутанные узлы пророчеств. Древний текст как будто помолодел, предсказывая приход Мессии, который мог быть только Христом, родившимся в Палестине, когда там правил Понтий Пилат.
После обращения евреев пришла очередь язычников, а после обращения Фарсалы — очередь всей Фессалии. Античные храмы были разрушены и заменены деревянными церквами, где поклонялись Богу в самой скромной обстановке. Новообращенные называли друг друга братьями и сестрами и жили в атмосфере глубокой и безмятежной гармонии.
Десятью годами позже, когда Сильвестр праздновал воскресение Христа вместе с многочисленными делегациями от фессалийцев, появилась группа людей, прибывших из Афин. Ее возглавлял некий Герион, назвавшийся епископом Пелопонесским.
— Это ты Сильвестр, в язычестве Базофон? — спросил этот человек довольно наглым тоном.
— Это я,— подтвердил сын Сабинеллы.
— Ты сам провозгласил себя главой христиан Фессалии. Но ты никогда не был помазан. Как смеешь ты похваляться титулом епископа, ты, который не принадлежишь к родословной святых апостолов?
Сильвестр принял удар и несколько мгновений оставался нем. В самом деле, никакой епископ не передавал ему власть отпускать или не отпускать грехи, исходящую по прямой линии от Иисуса, потом от Петра, Иоанна и других апостолов. Зато он побывал на Небе, где ему и было поручено стать светочем Фессалии. Это в сакраментальном смысле стояло выше епископского помазания. Но мог ли он это доказать? Он спросил:
— А ты, от кого ты получил помазание на епископа Пелопонесского?
— От Старкия, который получил его от Варнавы, а Варнава — от Павла, известного еще, как Павел из Тарса.
— Я этих людей не знаю,— ответил Сильвестр недовольным тоном.— Я ученик Иосифа, отца нашего Спасителя, который вручил мне вот эту палку. С ее помощью я и пасу свое стадо.
Герион оборотился к своим спутникам. Их было около трех десятков и каждый имел знак якоря и рыбы на тунике.
— Братья, этот Сильвестр не получил помазания в законном порядке. Кто этот Иосиф, которым он похваляется? Его палка — это плотницкая мерка, ничего больше.
— Разумеется,— ответил Сильвестр, закипая гневом,— но что вы знаете об Иисусе, Его смерти и Его воскресении?
— Мы знаем,— сказал Герион,— что Иисус рожден от Духа, а не от человека. Он не умер, потому что, я тебя спрашиваю, как мог дух, занимающий такое высокое место в небесной иерархии, войти в смертное тело? Распята на кресте была Его видимость, а не Он сам.
Сильвестр почувствовал, что голова у него закружилась. Он оставил старика Мелиноса в Афинах, после того как окрестил его и дал ему христианское имя Юстин, и вот что произошло через десять лет с общиной, которую он создал! Он воскликнул:
— Бедные мои друзья, да ведь это же настоящий раскол! Иисус Назарянин, воплощенное Слово, умер и воскрес. Без этого наша вера не имеет смысла!
— Павел из Тарса придерживался такого же мнения,— сказал Герион,— но потом мы пересмотрели это положение благодаря усилиям Старкия. Разве он не доказал, что Бог не может войти в материю, потому что она греховна и проклята? Утверждать, что Сын Божий облачился в бренное тело, обреченное на смерть и разложение,— это богохульство. Тебе следует изменить свою веру и прекратить толкать на путь греха эту несчастную страну, которую я и мои спутники возьмем под свою опеку, чтобы распространить здесь истинную веру в ангела Христа, посланного Богом, чтобы осветить эпоху Его славой.
— Вот как! — вскричал Сильвестр.— Что-то давненько не представлялась мне возможность поиграть своей палицей. Кажется, я уснул, но вот вы меня разбудили. Ты, будто бы получивший помазание, веруешь ли ты в Отца, Сына и Святого Духа?
— Это старая гностическая идея,— отвечал Герион.— Существует единственный Бог, и нет никаких ни брата, ни сына. Что же касается Духа, о котором ты говоришь, он — душа Вселенной, и его вдохнул туда Бог в момент творения. Разве не написано, что он носился над водою?
54
Греческий перевод Библии (перевод “семидесяти толкователей”), выполненный в Александрии во втором веке до Р.Х.