— Давай пойдем, пока…
Она не успела договорить. Поскользнувшись на снежном склоне, Сабрина упала. Она схватила Дафну за руку в надежде удержаться на ногах, но лишь сбила сестру с ног и увлекла ее за собой. Девочки покатились по склону.
— Нечестно! — крикнул Пак, пикируя сверху. Одну за другой бросал он в сестер гранаты, но ни одна из них не взорвалась достаточно близко, чтобы причинить девочкам хоть какой-либо вред. При этом им даже не приходилось специально увертываться от атак пакостника. Их крутило, вертело, переворачивало, бросая то вправо, то влево. Они то застревали где-нибудь на пологом месте, то внезапно с новой силой устремлялись вниз, не имея ни малейшей возможности самостоятельно затормозить. Долетев до подножия холма, девочки врезались в бабушку и наконец-то остановились.
— Lieblings! Вы в порядке? — спросила бабушка.
Старушка упала на спину и беспомощно, как черепаха, болтала в воздухе руками и ногами, пытаясь перевернуться.
— Всё отлично, бабушка, — ответила Дафна. — Ты не ушиблась?
Бабушка Рельда улыбнулась, когда Сабрина протянула ей руку, чтобы помочь старушке подняться.
— Полный порядок! Поздравляю. Вы прошли испытание!
Внезапно они увидели Пака. Он порхал над их головами с последней гранатой в руке.
— Ничего подобного! — крикнул он. — Вы сжульничали!
— Как это мы сжульничали? — возмутилась Сабрина.
— Еще не знаю, — ответил Пак, бросая гранату, которая упала на землю и закрутилась у самых ног Сабрины.
— Пак, НЕТ! Девочки честно победили! — крикнула бабушка, вскидывая руки и отступая.
Сабрина съежилась и приготовилась получить порцию чего-нибудь ужасно отвратительного. Через несколько секунд она открыла глаза и внимательно посмотрела на гранату. Что-то было не так — что-то такое, чего никак не должно было быть. Сабрина усмехнулась: чека всё еще находилась на месте.
— Ой-ёй! — сказал Пак.
— Раз! — начала Сабрина, выдергивая чеку.
— Немедленно брось ее, хрюшка! — потребовал Пак.
— Два, — продолжала Сабрина.
— Я предупреждаю тебя. Еще пожалеешь!
Сабрина не стала говорить «три», а швырнула гранату. Та попала Паку прямо в грудь и взорвалась какой-то фиолетовой гадостью, распространяющей отвратительный запах тухлых яиц, тыквы и фермерского соуса. Эта вонючая субстанция тут же насквозь пропитала его джинсы и куртку с капюшоном и мгновенно замерзла, заключив мальчишку в ледяной кокон. Не пострадали только его большие розовые крылья. Они яростно хлопали за спиной, но под тяжестью льда Пак с грохотом шлепнулся на землю.
Бабушка подошла к Паку и положила руку на его замерзшую голову.
— Мы вынесем тебя, глупышка-торопыжка, — обратилась она к нему, затем повернулась к девочкам и указала на что-то позади своего стула.
Сестры увидели дверь. Обычная дверь, но только стояла она сама по себе, на открытом пространстве.
— Вперед, Lieblings. Вы заслужили это.
Сабрина и Дафна подошли к двери. Взявшись за ручку, они повернули ее. Дверь открылась, и волны теплого воздуха и яркого света буквально окатили их с ног до головы. Сабрина взглянула на сестру — Дафна улыбалась во весь рот. Схватив девочку за руку, Сабрина переступила порог.
На той стороне их ждали Зерцало и дядя Джейк.
— И каков вердикт? — спросил дядя Джейк. Дафна заулыбалась еще шире.
— Мы прошли тест!
— Поздравляю, горошинка! — воскликнул дядя Джейк, подхватывая ее на руки. Он крепко поцеловал малышку в лоб. — Я знал, что у вас всё получится.
Зерцало подбежал к Сабрине и энергично пожал ей руку.
— Отличная работа!
— Спасибо, Зерцало, — сказала Сабрина, чувствуя, что ее просто распирает от гордости.
Она не привыкла, чтобы домашние хвалили ее. И совершенно справедливо: раньше она была недовольной тупицей и спорщицей.
Из зеркального портала в конце коридора к ним уже спешил еще один желающий присоединиться к поздравлениям — огромный, почти двухметрового роста, мужчина с гривой седых волос и яркими серыми глазами. Его руки, на одной из которых росли длинные черные когти, покрывала шерсть. Кроме того, у него был лохматый хвост. Выглядел он очень усталым.
— Мистер «анис, — сказала бабушка, — девочки прошли тест на выживание.
— Я рад, — ответил мистер Канис, но лицо его оставалось безучастным: старик вообще редко улыбался. — Кое-кто из гостей уже приехал.
— О боже! — воскликнула бабушка. — А у меня даже обед не готов! О! Пак! Господи ты боже мой! Ему же нужна помощь! Он за дверью. Совершенно неподвижен.