С помощью парней Марина надела акваланг. Вахтанг потянулся ко второму.
- Не спеши, сегодня очередь моя, - остановил его Роман.
Не обращая внимания на умоляющий взгляд друга, он взял акваланг и начал собираться.
- Готов, что ли? - спросила Марина, беря из шлюпки ружье для подводной охоты.
- Готов, Марочка, пошли, - отозвался Роман, подвязывая к поясу мешок.
- Будьте осторожны, - предостерег Вахтанг. - На рифе могут быть ядовитые твари, а в воде - акулы.
- Не беспокойся. Марочку я уберегу не хуже тебя. Счастливо загорать! Помахав приятелю рукой, Роман взял острогу и зашлепал ластами по мелководью, догоняя ушедшую вперед Марину.
Провожая их взглядом, Вахтанг тяжело вздохнул. Потом надел тапочки, чтобы не поранить ноги, и вылез из шлюпки на риф.
Роман с Мариной осторожно шли по неровным шероховатым кораллам. Местами вода чуть покрывала щиколотки, а кое-где доходила до пояса. По дну ползали крабы. В глубине впадин белые, розовые, зеленые актинии распустили нежные лепестки. Ярко окрашенные рыбки неподвижно висели в прозрачной воде. Спугнутые, они прятались среди водорослей и заплывали в щели рифа. Марина то и дело нагибалась, стараясь поймать какую-нибудь из этих похожих на радужных бабочек рыбешек, но они ловко увертывались.
- Особенно не увлекайся, - посоветовал Роман. - Тут легко напороться на морского ежа или на синантейю.
- На кого? - не поняла Марина.
- На синантейю.
- Это что за зверь?
- Не зверь, а камень-рыба с ядовитыми шипами. Она лежит на дне неподвижно, и если на нее наступишь, останется ровно столько времени, сколько надо, чтобы написать завещание.
Девушка с опаской взглянула под ноги. И чего только не водится в этих южных морях!
Любуясь пестрыми обитателями мелководья, молодые люди вышли на край рифа.
- Ну, Марочка, поехали!
Роман надел маску и опустился под воду. Марина нырнула следом. Риф отвесно уходил вглубь. Раскинув руки, Марина парила около него словно птица у обрыва. Какое чудесное ощущение! Вот только дух захватывает, когда смотришь вниз. Роман поманил ее и резким движением пошел в глубину, оставляя за собой стайки серебряных пузырьков. Взведя пружину подводного ружья, Марина устремилась за ним.
У обросшей водорослями коралловой стены резвилось множество рыбок. Некоторые были так любопытны, что подплывали к самой маске и даже тыкались мордочками в стекло. Отмахиваясь от них, как от назойливых мух, Марина высматривала добычу покрупнее.
С глубиной свет становился слабее. Феерические краски блекли. Разветвленные, похожие на оленьи рога, кусты кораллов приняли сначала голубой, а затем синий оттенок. Вода стала заметно холоднее.
Чувствуя легкое головокружение, словно от выпитого натощак вина, Марина опускалась вслед за парнем. Около большой расщелины Роман задержался. Вглядываясь в черноту, он приподнял острогу, прицелился и быстро выбросил ее вперед. Марина подплыла и помогла снять с зубцов остроги крупного омара. Роман сунул его в мешок.
Головокружение стало усиливаться. Марина прикоснулась ко лбу, покрутила рукой и указала наверх. Роман, по-видимому, не понял ее и медленно поплыл к чернеющему входу в коралловый грот."
Да что это он, куда лезет?" - заволновалась Марина и схватила приятеля за ногу. Тот обернулся и погрозил ей пальцем, дескать, не мешай. Марина отпустила его. Что поделаешь с упрямцем!
Пошарив впереди себя острогой, Роман зажег подводный фонарик и до половины втянулся в грот. Потом исчезли в черном отверстии и его длинные, обутые в ласты ноги.
Сердце Марины тревожно забилось. Забыв про головокружение, она заняла позицию у входа в грот и стала ждать возвращения Романа.
Рядом, из расщелины, показалась большая рыба с зубастой, как у крокодила, пастью. Холодные злые глаза пристально уставились на Марину."
Барракуда", - мелькнула догадка, и девушка инстинктивно поджала ноги. Однако морская щука не собиралась нападать. Она немного высунулась из трещины и замерла в неподвижности.
У Марины разгорелся охотничий азарт. Тихонько, стараясь не спугнуть, она прицелилась в туловище рыбины и нажала спусковой крючок.
Резкий рывок. Ружье чуть не вылетело из руки. Гарпунный трос натянулся, как струна. Обезумевшая от боли барракуда бросилась в глубину. Стараясь удержаться на месте, Марина схватилась за какую-то ветку и отдернула руку. Впечатление было такое, словно взялась за раскаленное железо. Мысленно чертыхаясь и чуть не плача от боли, она отчаянно боролась с загарпуненной рыбиной. Наконец, сопротивление барракуды ослабло. Подтянув рыбину поближе, Марина с удивлением заметила, что из раны, нанесенной гарпуном, сочится изумрудно-зеленая кровь. Потом вспомнила: "Ах да, на глубине все цвета кажутся другими".
Барракуда еще чуть шевелила хвостом. С опаской поглядывая на ее зубастую пасть, Марина поплыла к рифу. Как же теперь найти грот, в который залез Роман? Потеряв ориентировку, она плавала вдоль коралловой стены. "Что если на Ромку напала какая-нибудь подводная гадина?". В голову лезли всевозможные морские небылицы, которых она достаточно наслушалась на "Дельфине". Предполагая самое худшее, Марина металась в поисках грота от расщелины к расщелине.
Вдруг прямо перед ней взметнулся какой-то большой клубок и рядом с ним бесшумно взорвалась чернильная бомба. Марина в испуге отпрянула назад. Что это?
Из черного облака высунулись ноги в ластах, а затем появился и Роман. Обрадованная, Марина подплыла к нему и... О, ужас! Он держал довольно крупного извивающегося осьминога. Да еще и неизвестно, кто кого держал? Не медля, Марина бросилась на помощь. Преодолевая отвращение и страх, она схватилась за щупальца головоногого моллюска и принялась отдирать их от Романа. Освободив руку, Роман выхватил охотничий нож и всадил его в голову спрута над клювом. Моллюск обмяк и перестал сопротивляться.
Вздохнув с облегчением, Марина перевела взгляд на Романа. Он улыбался."
Ах, негодный! Перепугал меня до смерти, а сам еще и смеется! Вот тебе!"
Забыв, что она под водой, Марина выпустила изо рта мундштук дыхательной трубки и показала парню язык, но тут же, чуть не захлебнувшись, как пробка, вылетела на поверхность.
Друзья вернулись на остров с богатой добычей. Марина начала разделывать барракуду. Вахтанг развел костер и поставил на огонь ведро с водой, а Роман взял осьминога и понес к морю."
Наверное, хочет выбросить это чудище", - подумала Марина. Но скоро донеслись звонкие шлепки. Она подняла голову и прислушалась.
- Что это Ромка делает?
- Пойди, посмотри, - усмехнулся Вахтанг.
Обтерев руки, она подошла к Роману и в изумлении остановилась. Он с ожесточением колотил осьминога о плоский камень.
- За что ты его так? - ничего не понимая, спросила Марина.
Роман выпрямился и обтер лоб рукой.
- Чтобы помягче был, вроде отбивной котлеты. А то у него мясо, как резина.
Марина с отвращением сплюнула.
- Никак ты собираешься его есть?
- Почему только я? Все будем.
- Не говори ерунду. Я и ведро не дам поганить.
- Да ты что, Марочка! - поддержал приятеля подошедший Вахтанг. - Барни Крайл писал, что один греческий богач перед смертью велел подать себе тушеного осьминога и, после того как его съел, сказал, что теперь на этом свете не осталось ничего, о чем бы он мог пожалеть.
Марина с сомнением покачала головой.
- Неужели так вкусно?
- Конечно! Ромка, тащи его в ведро.
Роман отрезал от спрута порядочный кусок, подошел к костру и опустил в кипящую воду. Отбитые щупальца моментально скрутились в спирали, а вода окрасилась в коричневый цвет.
Обед удался на славу. Очистив осьминога от красной шкурки, парни с аппетитом уничтожали его, запивая бульоном, в котором он варился. Марина не решилась на такой подвиг. Она предпочла жареную барракуду и вареного омара.