РАМСФЕЛД: Я полагаю, что мы ее проводили. Нельзя сказать это с определенностью, поскольку события 11 сентября все-таки произошли. Но над ней работали, ее совершенствовали, и она была готова к своему внедрению.
КЕРРИ: Я еще раньше говорил с госсекретарем Пауэллом, но я также скажу об этом и вам, г-н министр. Я не понимаю вашей фразы: «Мы ждали этого плана». Я на самом деле не понимаю. Поясню, что меня интересует. Мы имели дело с отдельным человеком, который ведет военные действия против Соединенных Штатов в течение К) лет и который на протяжении всего этого периода времени убил большое количество американцев. Почему, о Боже, я должен дожидаться вашего плана новой стратегии в течение восьми месяцев?
Я хорошо понимаю все трудности переходного периода в вашем ведомстве. Но из моего сознания не уходит один вопрос. Почему нам был так нужен брэнд нового военного, многовариантного и полномасштабного плана, наподобие строительства какого-то здания или чего-то другого?
РАМСФЕЛД: Хорошо. Позвольте мне сделать один комментарий или, может быть, кто-то еще хотел бы ответить.
Афганистан являлся базой укрытия для «Аль-Каиды». Но также известно, что Афганистан находится на расстоянии примерно 8000 миль от Соединенных Штатов. Он окружен странами, которые были не особенно дружественными к Америке.
В Афганистане, как я уже публично высказывался, нет большого числа стратегических целей. Я имею в виду, что вы можете с воздуха атаковать Афганистан и за очень короткое время сможете вывести из строя все важные цели. Вы можете 15 раз подряд бомбардировками превращать в пыль тренировочные лагеря «Аль-Каиды» и тем не менее не нанести существенного им вреда. Они могут снова быстро поставить свои палатки.
Эта страна десятилетиями страдала от засухи, от разрухи гражданской войны и от оккупации советскими войсками. Попытки решать проблемы в этой стране с воздуха, с моей точки зрения, сомнительны, — и что самое существенное, это характер военных действий, который я там наблюдал…
КЕРРИ: Я понимаю все это, г-н министр. Но вы раньше говорили, что даже при отсутствии событий 11 сентября ваша стратегия была связана с уничтожением террористической сети «Аль-Каиды», с использованием всех средств национальной мощи Америки, с ликвидацией убежищ и лагерей «Аль-Каиды» и связанной с ней террористической сетью. Я это так оцениваю.
Является ли эта миссия трудной? Конечно, да. Но в вашем прежнем выступлении говорилось, что вам все это предстояло сделать даже без учета событий 11 сентября.
РАМСФЕЛД: И я должен сказать, что это одна из причин, из-за которой госсекретарь Пауэлл и я, и другие лица в моем министерстве, и люди в правительстве тратили много времени, устанавливая контакты со странами в этом регионе мира, выбирая необычные подходы, существенно отличные от того, что было в аналогичных случаях в прошлом с самого первого дня новой администрации президента Буша.
КЕРРИ: Мое время вышло. Очередь сенатора Гортона.
ГОРТОН: Благодарю.
На 16-й странице вашего официального заявления Комиссии и в связи с тем, что вы имели в виду, отвечая на вопрос члена Комиссии Керри, вы спрашиваете и отвечаете на вопрос, почему ничего не было сделано в ответ на взрыв на корабле «Коул» во время администрации Буша. И вы говорите: «Фактически, осуществление ответной операции спустя четыре месяца после этого было равносильно посылке во внешний мир сигнала слабости».
Итак, во-первых, имелись ли причины для неспецифического ответа на инцидент с «Коулом», во-вторых, остаетесь ли вы до сих пор в состоянии неопределенности относительно лиц, ответственных за тот инцидент и не пришли ли вы к выводу за время вашей работы на посту министра, скажем, в феврале 2002 года о том, что уже было слишком поздно отвечать специфичными способами на этот инцидент, имевший место в октябре 2001 года, и в-третьих, существовала ли цель, в которую следовало бы стрелять?
РАМСФЕЛД: Позвольте мне ответить на эти вопросы следующим образом. Прежде всего, прошло семь с половиной месяцев. Кто-то раньше вообще говорил о годовом периоде, что, конечно, не соответствует истине. Было семь с половиной месяцев между днем президентской присяги и днем 11 сентября. Семь с половиной месяцев, во имя точности.