Удивительна и жизнеспособность секвойи, выработавшаяся на протяжении тысячелетий. Она отлично возобновляется побегами от пней, что не свойственно большинству хвойных растений, а поваленные бурей старые стволы прорастают сотнями молодых побегов, дружно образующихся из так называемых спящих почек. Вот и выходит: упало одно старое дерево, а его дряхлый ствол спешит дать жизнь сотням новых секвой.
Подобно другим деревьям, гигантская секвойя имеет еще и целый ряд оригинальных декоративных форм, высоко ценимых в зеленом строительстве: с золотистой, серебристой, голубой и даже пестрой хвоей, а также с узкой, почти колонновидной или плакучей кроной.
На своем долгом веку секвойя претерпела немало изменений; в былые времена она, например, насчитывала до 15 видов, а сейчас их только два: секвойя гигантская, о которой здесь шла речь, и очень близкая к ней, не менее величавая сестра — секвойя вечнозеленая. Ботаники их различают лишь по ряду незначительных признаков.
Специалисты многих стран утверждают, что в далекие геологические периоды секвойи росли по всей земле. В настоящее время они сохранились в естественных условиях лишь в Северной Америке, но постепенно возвращаются на утраченные в прошлом позиции.
Хотя на первый взгляд оно и удивительно, но выращиваются эти громадные деревья из легчайших и очень мелких (до 3 миллиметров в диаметре) семян — они содержатся по 150–200 штук в небольших шишечках, немного напоминающих шишки сосны обыкновенной. Усилия наших ученых по акклиматизации секвойи не сразу дали обнадеживающие результаты. Только после долголетних экспериментов она стала расти во многих парках Крыма, Кавказа, на юге Средней Азии и в Закарпатье. Установлено, что в наших условиях она может переносить морозы не более 18–20 градусов.
Семена, полученные от наших секвой, всходили плохо, и только после применения искусственного опыления, предложенного советскими мичуринцами, удалось повысить их всхожесть до. 50–60 процентов. Хорошо освоено и вегетативное размножение секвой: черенками или прививками.
Пионерами акклиматизации деревьев-гигантов в нашей стране явились ученые-ботаники из Никитского ботанического сада. Секвойя здесь выращивается с 1850 года. Именно в Никитском саду находится самый старый в Европе экземпляр секвойи гигантской, а во многих парках Южного Крыма и Черноморского побережья Кавказа она стала теперь почти обязательным деревом. Высота отдельных ее экземпляров (в парке села Фрунзенское, в Крыму, в Батумском ботаническом саду на Зеленом Мысе и в других местах) превышает 50 метров.
С образцами секвойи читатель может познакомиться также в Ленинграде, Москве, Минске, Киеве и некоторых других городах СССР. Правда, это пока только оранжерейные растения в ботанических садах. Но советские ученые напряженно работают, чтобы дерево легендарного вождя ирокезов разрослось и на нашей земле могучими, вечнозелеными лесами. У нас есть где разгуляться могучему патриарху растительного мира не только ввысь, а и вширь!
«Дерево смерти»
И в лесной семье «не без урода». Однако сразу объявляю, что речь, пойдет не о дереве-людоеде, нередко фигурирующем в старинных легендах и поверьях. (Старательные ботаники тщательно обследовали самые отдаленные и малодоступные уголки нашей планеты и ничего подобного не встретили.) Речь пойдет о пушкинском анчаре.
В свое время об этом дереве широко распространилась слава как о «древе смерти». Пользуясь скудными и преувеличенными сведениями о ядовитом анчаре, Александр Сергеевич Пушкин и написал свое великолепное стихотворение. Однако прошло еще немало времени, прежде чем это растение удалось подвергнуть детальному научному обследованию.
Анчар описан и впервые наречен научным именем — антиарис токсикарин (анчар ядовитый) — ботаником Лешено.