На одном из уроков учитель объяснил нам, как приготовить синий лат[2], лекарство от острого отравления, в состав которого входил отвар болотной лилии. Однако она не росла в границах школы, а пересекать их нам не позволялось. Как же быть? Именно с этим вопросом и обратилась ко мне Канти. Я вспомнил болото, над которым летел, оставшись без проводника по дороге в школу, но от этого далеко не безопасного места нас отделяло лиг двадцать. Где еще могли встречаться такие цветы? За полтора года мы побывали во всех уголках пришкольной территории. Тут был только один водоем, на чистой глади которого красовались белые озерные лилии. А нам нужны были желтые болотные… Я напрягал память и вдруг вспомнил один любопытный опыт. На моем родном острове тоже не было болотных лилий, но встречались дикие хризантемы. Однажды мы с младшей кузиной нарвали охапку этих цветов и с помощью разных снадобий пытались превратить их в болотные лилии, так и не добившись успеха. Меня отругали, однако это воспоминание навело на мысль, что надо искать альтернативу болотным лилиям. Этой альтернативой могли стать озерные. А поскольку они обладали только частью необходимых для приготовления синего лата свойств болотных лилий, оставалось включить в рецепт дополнительные ингредиенты.
Превращать одно в другое – дело довольно хлопотное. Стоит что-нибудь перепутать – все труды насмарку. Но я, как лучший ученик школы, не мог отступить и готов был приложить все свои знания, чтобы добиться нужного результата. А потому посвятил Канти в свой план. Не теряя времени, мы направились к самым отдаленным границам школы. Наше передвижение внимательно отслеживали два школьных стража. И не помышляя нарушать установленные правила, мы набрали полыни, горе-травы[3] и четырехлистника. Это была лишь небольшая часть того, что я намеревался включить в состав «превращалки». Потом отправились в горы. Оставив позади учебные площадки, опустились на каменный выступ, с которого хорошо просматривалась чуть ли не вся территория школы. В четверти лиги от нас парил страж. Он уже заметил нас, но не препятствовал нашему полету. «А мы тут не одни», – прошептала Канти и оказалась права. Со стороны школьной башни к нам направлялся туманный дракон. Карфисрамол Борталомикс удивился встрече не меньше нас.
– Что вы тут ищите?! – спросил он.
– Тот же вопрос могу задать и тебе, – ответил я.
– Хочу найти кое-что…
– Бледный мох?[4] – поинтересовалась моя спутница.
– А откуда вы знаете?! – опешил Карфисрамол Борталомикс.
– Не ты один такой догадливый, – немного грубо бросил я.
Туманный развернулся и улетел.
– Не сердись, – посоветовала мне Канти. – Мха на всех хватит. Интересно, многие ли догадались, как обойтись без болотных лилий?
– Гораздо важнее, сможет ли кто-то из нас правильно приготовить «превращалку», – заключил я.
Набрав мха, снова пустились в путь. Несколько недель назад один из младших учителей (изумрудный дракон) устроил для нас экскурсию в пещеру, в которой когда-то хранилось много золота. Ее долго защищали, но во время какой-то драконьей войны клад был разграблен. Как заметил учитель, иногда там до сих пор находят золотые монеты. Услышав это, некоторые учащиеся тут же кинулись на поиски, но им не повезло.
Мы добрались до золотой пещеры, когда солнце уже начало клониться к закату. Было тихо и чересчур прохладно. Впрочем, Канти не жаловалась: для призрачного дракона, живущего в ледяных расщелинах бездонных пропастей, это самый подходящий климат. Потоптавшись у входа, я нашел среди негустой растительности красный сполох, траву, которая встречается только в местах былых боев. Обычно красный сполох родится на крови погибших. В окрестностях пещеры мы собрали и другие реликтовые растения, необходимые для «превращалки». А вернувшись в сумерках в родные пенаты, разжились тем, что в изобилии произрастало рядом с нашим убежищем.
По-видимому, многие догадались о том, что надо делать. Слово «превращение» просто витало в воздухе. По всему полю рассыпались ученики. Никто не помышлял о сне, и наши наставники решили не мешать нам. Я послал Канти за лилиями, а сам полетел в лабораторию, стараясь никому не попасться на глаза. Впрочем, все были так увлечены, что никто не обратил бы на меня внимания. Канти вернулась быстро. Мы договорились разделить успех пополам. Для этого предстояло приготовить две порции волшебного отвара. Его цвет и запах вселили в меня уверенность. Когда на склоны гор упал луч солнца, я сказал Канти:
– Если мы что-то перепутали или забыли, значит, все напрасно.
3
Горе-трава – низкорослая трава серого цвета, отвар которой вызывал чувство отчаяния и тревоги.