— Ну ни фига себе! Такое впечатление, что горит куча покрышек! Не удивлюсь, если сейчас сюда примчится МЧС, дым, наверное, даже с шоссе видно.
К нам подошла Властелина, вид у нее был уставший.
— Ну вот, хотя бы одно дело сделали! Поехали, нам здесь больше делать нечего.
— А пожар от нее не начнется? — спросил Никита. — Может быть, подождем, пока прогорит?
— Вообще-то не начнется. Но если хотите, можем подождать. — Властелина зевнула. — Пойду-ка я в машину.
Властелина пошла к машине, а я осталась стоять рядом со Знаменским. Уже мысленно она мне сообщила: «А ты знаешь, сейчас никакой женщины на картине не было». Я чуть на месте не подпрыгнула! И обернулась в ее сторону.
— В смысле?
— В прямом, я все очень внимательно осмотрела. Никого. — Властелина остановилась и развела руками, показывая, что никаких дам на картине не наблюдалось.
— Очень интересно!
— Ага. Все интереснее и интереснее!
— И все — таки я не очень понимаю, как можно убрать то, что нарисовано?
— А ты уверена, что она была нарисована?
— Как? А что это тогда было? Миссис Зло усохла до десяти сантиметров и появилась на картине?
— А почему бы и нет? Мы ведь по — прежнему про нее ничего не знаем. Возможно, она и такое может делать.
— Подожди! Но я ведь в нее ножом ткнула! — мы уставились друг на друга.
— Точно! Это что получается?
— На ней должны остаться следы. Колото-резаное ранение!
— А куда ты ей ткнула?
— Ты смеешься! Ну откуда я помню!
— Так ладно, пойду я все — таки присяду, — Властелина дошла, наконец, до машины и села на заднее сидение.
Я повернулась к Знаменскому, он смотрел не за костром, а за нами. И, похоже, совершенно перестал удивляться.
— Ну чего? — я старалась переварить полученную информацию.
— Да ничего. А со мной ты так общаться можешь? — вот оказывается, что его волнует.
— А тебе оно надо? Пошли уже! — я повернулась и пошла к машине, Знаменский последний раз посмотрел на пепелище и зашагал следом.
— А что случилось?
— Никита, не сейчас! — ну в самом деле — не рассказывать же ему последние новости! — Нам с Властелиной еще нужно к ней в салон заехать.
— Ну и ладно. В салон, так в салон! — Никита включил зажигание. Нет, он не мужчина, а просто мечта!
И очень хорошо, что он этого не слышит.
До салона мы добрались достаточно быстро. Посовещавшись с Властелиной, решили, что Никиту можно отпустить. Не могу сказать, что это ему сильно понравилось. Минут десять мы препирались по этому поводу, но, в конце концов, Знаменский сел в машину и уехал, а мы поднялись в салон.
Было около семи, и мы обе вдруг неожиданно вспомнили, что с утра ничего не ели. Я кстати, обнаружила еще одну вещь — не знаю, на сколько я похудела, но джинсы, которые сегодня утром выгодно подчеркивали все округлости моей фигуры, сейчас на этой фигуре преспокойненько болтались!
— Замечательно! Еще несколько контактов с миссис Зло и я приобрету модельную фигуру! — я рассматривала себя в зеркало. Перспектива стать вешалкой меня не вдохновляла.
— Ты просто потратила много энергии. Ничего восстановишься! — Властелина открыла одну из дверей, за ней оказалась небольшая кухня. — Пошли, приготовим чего-нибудь.
— Да мне, честно говоря, и есть то особо не хочется. — Властелина открыла холодильник и принялась изучать его содержимое, было видно, что делала она это очень редко.
— А я тебе не так много могу предложить. Пара бутербродов с сыром. А вот еще яблоко есть!
— Ну и нормально.
Со своим скромным ужином мы расправились очень быстро. Разумеется, обеих волновала предстоящая встреча с Марией. Я ловила себя на том, что события этого дня несколько изменили мою реальность. Еще пару недель назад я жила обычной жизнью молодой женщины делающей карьеру. Спокойно, надо сказать, жила, о существовании сверхъестественного и необычного не задумывалась. Если случайно попадала на фильм с подобным сюжетом, удивлялась богатой фантазии сценаристов. А теперь сама оказалась втянута в круговорот таких событий! И ничего. Все происходящее вызывает у меня удивление, скорее по привычке, в силу сложившегося мировоззрения. Но уже возникает ощущение, что так и должно быть. Хорошо Властелине, она с детства воспринимает это как должное.
— А ты разве в детстве в сказки не верила?
— Это ты про Деда Мороза? Знаешь, верить одно. А жить в сказке — другое. И потом, я в детстве сама сказки любила сочинять. — Я поднялась со стула и вышла в приемную. — Пошли, уже.