— Вадик, ты просто гений! Вот чего, оказывается, мне не хватало в жизни! Я тебе обещаю, — как только расправлюсь со злодейкой, засяду за написание сборника рецептов!
— Я серьезно!
— Я тоже!
— Я, кстати, мог бы помочь! — Знаменский изо всех сил пытался быть серьезным.
Так, вы меня ребята, достали! Остановись мгновенье!
— Ну ты даешь! — Марья подошла к Вадиму и провела перед его лицом. — Ты что теперь каждый раз их будешь замораживать?
— Нет, конечно! Так — пару, тройку раз… В день! — я посмотрела на замершего на диване Молчанова и добавила мстительно. — Жаль, что Вадька подстригся так коротко, можно было бы ему хвостики сделать!
— Сестренка, ты страшный человек! — заявила Марья отсмеявшись.
— А то! — я не удержалась и щелкнула Молчанова по макушке. — Сама боюсь!
Первым вопросом Знаменского, после выхода из оцепенения был: «Что это было?».
— Потом объясню, — пообещала я, — а теперь скажи-ка мне вот, что — госпожа Вознесенская случайно не художница?
В следующую секунду я услышала сразу два вопроса.
— А при чем здесь она? — спросил Никита.
«Ты думаешь это она?!» — мысленно поинтересовалась Марья. Ответить я попыталась также одновременно.
— При том! — ограничилась я коротким ответом Никите.
«Уверена! При чем уже давно. Потом объясню, почему я так решила» — пояснила Марье.
«Слушай, нет! Она же у меня была. И не раз. Я ничего такого не почувствовала!» — возразила Властелина.
«Я разве спорю! Это просто в очередной раз подтверждает ее силу! — Я посмотрела на сестру. — Это точно она. Там у пещеры я кое-что вспомнила…»
— Девочки, а мы вам не мешаем?! — раздался возмущенный возглас Молчанова. — Или вы нам не доверяете?!
— Вадим! — Никита взял Молчанова за руку. — Не приставай, им так удобнее.
— Ну и ладно! — господин адвокат обиделся. — Но мы, между прочим, тоже помочь можем!
Я, было, открыла рот, чтобы ответить, но Никита меня опередил.
— Мы с тобой один раз уже помогли! В этот раз давай просто не будем мешать!
Я уставилась на Знаменского. Слушай, я тебя практически люблю! Правда, знать об этом тебе пока не обязательно…
«А мне?!» - не удержалась Марья.
«Укушу!».
«Все-все! Только не бей!».
«Может, продолжим? — поинтересовалась я, когда Марья успокоилась. — Мало того, что это Вознесенская, она живет со мной в соседнем доме. И не делай такие глаза! Помнишь, когда в лифт собаку подкинули? Тогда у подъезда вместе с Тамарой Николаевной стояла какая-то тетка, и у меня рядом с ними появилось неприятное чувство, но я его с этой теткой не связала. А у пещеры, когда она появилась, я ее узнала. Вот так!»
«Да-а, вот это сюрприз! Никогда бы не подумала! Хотя, ты знаешь, когда я с ней работала, были области, в которые я не могла попасть. Но такое бывает, и я особо и не старалась».
«Да и ладно! Интересно, что о ней знает Никита».
— Знаменский, так как насчет мадам Вознесенской?
— Ну, собственно говоря, она рисует, но назвать ее художницей я бы не рискнул. На мой взгляд, так — мазня. Но маме моей, например, нравится.
Пух в это время начал штурм Знаменского, резво взобрался ему по штанине на колени и остановился, решая, куда направиться дальше.
— Ясно. А она давно с вашей семьей общается?
Выбор был сделан и Пух начал карабкаться Никите на правое плечо.
— Сколько я себя помню. Она с мамой в одной группе училась. И насколько я знаю, это именно она познакомила родителей. Мой дед дружил с ее. У них дачи были по соседству.
Завершив штурм, кот решил исследовать ухо Знаменского. Видимо содержимое его не заинтересовало, Пух ушел на спинку дивана, свернулся в клубок и заснул. А я задумалась. Неужели все так банально? Девочка с детства дружила с мальчиком. Потом они выросли. И у девочки случилась первая любовь. А потом появляется однокурсница и конец мечтам! Она у Знаменских наверное и свидетельницей на свадьбе была! И детей, когда те болели, нянчила. И с каждым годом копила в себе ненависть! Пока крыша не съехала окончательно.
— А ты не знаешь, Вознесенская на свадьбе твоих родителей была свидетельницей? — спросила я, уже зная ответ.
— Конечно! Я же тебе говорю, они с отцом с детства вместе. Она и с нами очень много занималась.
«Ну еще бы!!! Кто бы сомневался!».
— И замуж она наверное не вышла, — я уже не спрашивала, скорее констатировала факт.