- Нет, нет, про голос я согласна, но вот про Егозу, очень мало, практически никто.
- Кто? Вспоминай!
- Ты, родители, я, подруга Лиза, Матвей Зимовский – журналист наш и все. Дедушка со мной так разговаривает, только дома, на людях я Ярослава.
- Значит, Зимовский!
По его тону она поняла, что в голове у него сложился пазл, в котором Матвей и есть маньяк.
- Нет, Егор, это не он!
- Почему ты так решила?
- Во-первых, он во Владивостоке на конференции журналистов, во-вторых, его голос я знаю хорошо, в-третьих, он безобидный.
- Мы проверим, Ярик, давай так, ты сиди здесь, сейчас следователь приедет, ты ему все расскажешь, зовут его Константин Семенович. Мне нужно работать, я рядом, только позови!
- Хорошо, я все понимаю, иди.
Она осталась в машине ждать следователя, он подошел к ней быстро, сел в машину, задавал много вопросов, она честно ему все рассказывала. Все это время Егор работал и постоянно наблюдал за машиной Ярославы. Медики, криминалисты, следователь и он с Никитой и Назаром искали хоть какие-то улики, но наш маньяк оказался очень осторожным. Единственное что они нашли, так это след его ботинка, на нем были армейские бутцы сорок пятого размера.
Часы все тикали, время стремительно текло, в машине после разговора со следователем Ярослава решила, что еще немного погреется и поедет домой, но сама, не ожидав того, уснула. В таком состоянии и нашел ее Егор, который освободившись, а точнее по приказу Никиты - решил отвезти Ярославу. Чтобы ее не беспокоить, он тихо сел за руль ее автомобиля и поехал в сторону дома – своего. На часах было уже три часа ночи от движения Ярослава проснулась, увидела за рулем Егора и сделав вид, что продолжает спать, стала наблюдать за ним и это был самый приятный момент в этом длинном дне. Он был сосредоточен на дороге, но в тоже время расслаблен, наслаждался вождением, только ему она доверяла свою «крошку» больше никому, автомобиль она считала не просто средством передвижения, а своим домом, членом семьи.
Подъехав к дому и припарковавшись, Егор отпустил руль, откинулся в кресле и посмотрел на Ярославу, она мирно дремала. Он изучал каждую черточку ее лица, и, по всему его телу разливалась теплота, спокойствие и необычайная нежность, с желанием все больше и больше заботиться о ней. Он провел рукой по ее щеке, она оказалась бархатной. Ему хотелось касаться ее и не только щеки, целовать ее губы и чувствовать их вкус. Егор наклонился к ней так близко, что ощутил ее дыхание, он собирался ее поцеловать, но остановил себя, разум взял верх над чувствами.
От его прикосновения по всему ее телу пробежал электрический ток. Ярослава мечтала, чтобы он никогда больше не отпускал руки, а когда почувствовала, что он наклонился к ней, то поняла, еще секунда и она сама его поцелует.
- Мы приехали? – разыграла сонную Ярослава, - а почему? Почему ты привез меня к себе?
- Он знает где ты живешь, на сегодня приключений с тебя достаточно.
- Хорошо!
- Что? Повтори!
- Хорошо, я с тобой согласна.
- Ты и согласна со мной!? У меня температура и я в бреду!
- А без ехидства можно?
- Ладно, не злись, пойдем домой, а то у меня глаза закрываются.
Утром Егор приготовил кофе и бутерброды. Он тихонько заглянул в спальню, чтобы взять рубашку и джинсы. Ярослава спала в его футболке, скатала одеяло, обняла его, одна нога лежала под ним, другая над ним. Волосы растрепалась по подушке, а футболка задралась до груди, Егор остановился возле шкафа, задержав взгляд на ней, с каждым днем он раскрывал ее с новой стороны, не известной доныне. Когда она стала просыпаться, чувство стыда и смущении нахлынули на него, взяв свои вещи, он шмыгнул в коридор.
Войдя в душ под холодные струи воды, у него перед глазами еще долго вставал ее образ, как бы он не пытался избавиться от него, волна жара бежала по всему телу. Во рту пересохло. Мысли были сосредоточены не на деле, в этот момент Егор ненавидел себя. В его голове не укладывались те чувства, которые стали доставлять ему неприятности. Он боялся того, что полюбил Ярославу. Боялся признаться себе в этом, Егор – боялся, того, что не сможет контролировать себя, а еще потерять ее. Он решил, что лучше быть ее другом, тем более, что с Олесей они не разведены.