И это понятно. Хотя история и становится все более рациональной наукой, историки как XVIII, так и XX века не знают, на какой исторической глубине человеческая память собственную историю превращает в эпос! Живой, хрестоматийный, можно сказать, пример — знаменитый Троянский цикл. Археологи считают, что троянская война, окончившаяся разрушением Трои, действительно была, и се время — 1200—1100-е годы до н. э. Считается также, что Гомер жил веке в VIII до н. э., и не позже чем веке в VII, то есть лет через сто, его «Илиада» и «Одиссея» были записаны. Стало быть, лет 500–600 люди события такого масштаба помнят, точнее, тогда помнили. Но ведь Троянский цикл — чистейшей воды эпос, прямо переходящий в миф! Что в нем исторического, кроме самого факта падения Трои? Да и одна ли эпопея в нем описана? Некоторые историки уже задавались вопросами: почему Троя называется то Троей, то Илионом? Почему осаждающие ее греки именуются то ахейцами, то аргивянами, то данайцами? Может быть, гомеровская эпопея — результат слияния в народной памяти как минимум двух балкано-малоазийских войн? Никакого аргументированного ответа на этот вопрос нет.
Ну а греческие этногенетические мифы? Скажем, Пеласг, прародитель пеласгов — древнейшего населения Греции, рожден самой землей, согласно ранней версии в греческой мифологи [Мифы народов мира, т. 2, с. 297]. Говорит ли это нам о чем-нибудь? Конечно! Это мифическое подтверждение того, что народ с таким именем был аборигенным для индоевропейских пришельцев-прагреков. А Эллин, сын Дсвкалиона и Пирры, внук Прометея, отец Эола, Дора и Ксуфа, мифических родоначальников главных греческих племен [то же, т. 2, с. 660]. О чем это говорит? Да о том, что греки помнили свое происхождение от единых предков. А если вспомнить, что Девкалион и Пирра — единственные люди, пережившие потоп, и что греческий миф о потопе в главной сюжетной линии повторяет библейский миф о потопе, который, в свою очередь, является вариантом древнего шумерского мифа [то же, т. 2, с. 325], то начинаешь думать о справедливости гипотезы, согласно которой индоевропейская прародина находилась на Ближнем Востоке (см. главу 1).
К тому же можно вспомнить миф о Кадме, основателе города Фивы в Беотии, который попал на Балканы из Финикии [то же, т. 1, с. 607]. Или Даная, брата Египта, с его дочерьми — Данаидами, бежавшими на Балканы, в Аргос, от домогательств сыновей Египта [то же, т. 1, с. 349]. Понятно, что, как и все мифы такого рода, они содержат информацию о главных событиях своего народа, обличенную в сколь угодно замысловатую форму. И в данном конкретном случае можно говорить о достаточных мифологических (фольклорных) основаниях для предположения о приходе прагреческого этноса на Балканы с территории Ближнего Востока.
Так насколько древние события способна удержать народная память, пусть и в абсолютно мифической форме? Не будем увязать в вопросе о древности мифа о потопе. Этот миф в самых различных формах — из которых, впрочем, многие повторяются в разных частях света — известен огромному количеству народов мира, как в Старом, так и в Новом Свете [Фрэзер, 1989, с. 67—170]. на всякий случай напомним, что, раскопки в Месопотамии показали, что на раннешумерийской стадии развития культуры (примерно в начале IV тысячелетия до н. э.) там действительно был грандиозный потоп, возможно, даже не один. Затопленная при этом площадь, по подсчетам археологов, составляла примерно 500 × 150 километров [Амальрик, Монгайт, 1966, с. 70–71]. И то, что у греков сохранился ближневосточный вариант этого мира, говорит лишь о каких-то древних контактах прагреческого этноса с ближневосточной семитической средой, где этот миф — свой «собственный». Сами же греческие этногенетические мифы сообщают о том, что греки «помнят себя» со времени прихода на Балканы. Остается выяснить, когда это было.
На этот вопрос помогает ответить археология. С XIX века ведутся раскопки на Балканах, в Малой Азии, на островах Средиземноморья. Публикации о результатах этих раскопках составляют библиотеки, и нам нет смысла на них останавливаться. К нашей теме относятся раскопки тех городов, с которыми связаны события и действующие лица, известные из греческой мифологии. Это — все та же Троя, критские Фест и Кносс, где правил знаменитый царь Минос, Микены, где правил не менее знаменитый Агамемнон, и многие другие города. Так вот, археологические исследования показывают, что так называемая крито-микенская культура, ко времени которой можно отнести главные события греческой мифологии, существовала примерно с 3000 по 1100 год до н. э. Ее конец связывают с периодом нашествия на Балканы новой волны мигрантов — дорийских племен [Блаватская, 1976].