Выбрать главу

О его смерти есть две версии: первая гласит, что Рольф-Ролло («неистовый Роланд») погиб в войсках Карла Великого в Испании от рук сарацинов. По второй версии, он возвратился на родину и, бродя по родным местам, рассказывал, как вот здесь он учился метать копье, а там любил играть с Асмундом.

И так, бродя и вспоминая, оказался он на том месте, где был похоронен его конь Факси. Протекавший там ручей подмыл берег, и кости коня оказались на поверхности земли. Увидав череп, Олег-Одд сказал, обращаясь сам к себе: «Не моего ли коня Факси этот череп?» И с силой ударил по черепу копьем. Череп отлетел прочь, а из-под черепа метнулась потревоженная змея и укусила Олега чуть выше щиколотки.

Старый организм уже не мог справиться с ядом, нога начала опухать. И тогда Олег-Одд заявил своей дружине: «40 человек отправляйтесь за хворостом и дровами, а 40 останьтесь при мне, я хочу сложить песню о своих подвигах, и хочу, чтобы вы записали песнь, перед тем, как я умру».

Так и поступили: одни стали собирать дерево для погребального костра, другие же записывать сказание о жизни славного витязя. И когда песнь была сложена, Олег сам взобрался на кучу дров, лег и тихо скончался. Там, в Норвегии, он и был предан огню, по обычаю викингов.

С тех пор пошла немецкая поговорка: «Dem Ross soli man nicht trauen, auch wenn es auf der Stangehaengt» («He верь коню, даже висящему на шесте»).

Скандинавы утверждают, что Хельги Одд-Феодор-Хроль-Олсг умер у себя на родине — в Норвегии, немцы и франки сообщают о его смерти в Испании (неистовый Ролланд, васслал Карла Великого). Впрочем, на Руси были уверены, что Олег умер и похоронен на русских землях. Последним датированным событием, связанным с Олегом и известным по русским летописям, является сообщение Новгородской I летописи о походе Олега на Царьград в 922 году. А о его смерти от коня на Руси рассказывали так [Рукописный Синопсис Ундольского, л. 83, об — 84]:

«И нача Олг князь со Игорем веселитися, творяше пирования веселего много, и егда Олг князь на веселии рече боляром своим о себе, яко аз новый есмь царь Александр Македонский мудростию и храбростию надеяся обладати всем светом, да аще мог кто угонуть, от чего мне будет смерть, тогда бы тому много имения дал. И тогда прилучилися у Олга князя 2 мужа кудесника и рекоша к нему: то, господине, мы веду ем гораздо, от чего тебе, княже, хощет смерть бы: есть, господине, у тебя любимый конь твой, от того тебе будет смерть. Князь же Олег не полюби той смерти и возвещая своим боляром на сих кудесниках и рече: послушайте ecu, да скажю вам, како сии мужие прорекли мне смерть злую, яко от лучшего коня мне умрети. И по сем вопроси кудесников: и вам от чего будет смерть? Они же к нему рекоша: тебе, княже, от коня, а нам от тебя смерть будет. И рече князь Олг: «то будет по моей воли, и вас погубить не велю и на коне своем ездити не хощу, да не велю его водить перед себя». Да егда то будет, 7 лет минется. На осмое лето на пиру воспомянул Олг князь конь свои любимый и вопроси конюшего своего о коне: «Где тот конь мои любимый, от которого мне прорекри кудесники, что умрети мне от него?» Рече же ко Олгу конюшеи его: господине княже, уже 3 года минулось, как тот конь твои любимый умре. Князь же о сем посмеявся не мало и рече кудесником: ту суть неправии ваши речи. И тако князь Олг повеле их обесити на древе, и са князь всед на конь и поиде з боляры своими, и ехавши ему путеу, и обрете окрест града кость лежашу, главу коневу, и рече конюшеи ко Олгу князю: вот, господине княже, глава твоего любимого коня. И князь нача смеятися и речек: брате мои и друже, и те кудесники осуждены на смерть за то, что мне от него прорекли смерть. И сам князь Олг спиде с коня своего и ступи ногою на лоб, на сухую главу коневу, и рече глумяся: с от тебе мне прорекли умрети! И выкинулася змия из главы тоя великая и тако ужали князя Олга за ногу, и оттого разболеша и умре. И тако людие начата тужити о кудесниках, что их князь осуди без вины на смерть лютую»

(Рукописный Синопсис Ундольского, л. 83, об — 84.)

Для верности даже указывали три могилы Олега: одну в Ладоге, а две в Киеве: одну у Жидовских ворот, другую — на Щекавице. У настоящего героя и могил должно быть много!

Кто же такой этот загадочный Олег, герой, на протяжении по крайней мере восьмидесяти лет потрясавший всю Европу, от запада до востока?

Да никто. Не было, скорее всего, никакого Олега как единого исторического персонажа. В этой явно стяжной фигуре слились образы нескольких скандинавских предводителей, удостоившихся этого имени-прозвища — «Хельгов», «Олегов». Был Хельг Одд, был Хельг Ролло-Рольф, были и другие «Олеги», и вычленить из этих преданий, какое деяние какому «Олегу» принадлежит, достаточно сложно, а в некоторых случаях — невозможно в принципе.