Все это свидетельствует о том, что настоящего образования Дзержинский не имел. Что касается русского языка, то он всю жизнь писал по-русски с ошибками, а говорил с сильным польским акцентом.
В молодости Феликс пережил страстный и трагический роман с некой Юлией Гольдман, с которой познакомился в 1897 году. До знакомства с Дзержинским она состояла в «Бунде», затем присоединилась к социал-демократам. Как и ее возлюбленный, Юлия страдала туберкулезом в тяжелой форме. В августе 1902 года молодые люди отправились в Швейцарию для лечения. Их состояние было настолько тяжелым, что они уже думали о близкой смерти. Но Феликс выздоровел, а Юлия умерла у него на руках.
Со своей официальной женой — Софьей Сигизмундовной (в девичестве Мушкат) — Дзержинский познакомился в 1905 году в Варшаве. Молодая революционерка красотой, мягко говоря, не блистала и серьезно увлечь Феликса явно не могла. До августа 1910 года, когда они поженились, Дзержинский виделся с будущей супругой очень редко. Да и потом он не баловал ее своим обществом. Достаточно сказать, что после своего освобождения в конце февраля 1917 года из Бутырской тюрьмы он впервые встретился с ней лишь в сентябре 1918 года.
Рождение в 1911 году сына Яна тоже не могло способствовать укреплению этой семьи. Ясек, как называл его отец, появился на свет в тюремной пересылке и был чрезвычайно болезненным ребенком — он страдал рахитом и постоянно отставал в развитии. В конце концов врачи вынесли ему диагноз: слабоумие. После рождения мать отдала его в приют, а затем он долгое время жил у ее родных в Минской губернии. Сына Дзержинский любил и был верным мужем.
Боевик-революционер-оппозиционер…
Революционной деятельностью Феликс действительно начал заниматься с юности. В 1896 году, после исключения из гимназии, Дзержинский становится членом Социал-демократической партии Литвы (ЛСДП). Но занимался он в это время не агитацией на заводах и фабриках, а созданием групп боевиков, которые подстрекали рабочих к вооруженным выступлениям, организовывали теракты, расправлялись со штрейбрехерами. В марте 1897 года боевики Дзержинского искалечили железными прутьями группу рабочих, не желавших бастовать. А в 1904 году в городе Новоалександрия Феликс попытался поднять вооруженное восстание и взорвать офицерское собрание местной воинской части. В последний момент его напарник испугался, и дело закончилось ничем.
Впрочем, утверждать, что Дзержинский выступал лишь в роли боевика, было бы неправильно. Но и заявления его официальных биографов о том, что он всю жизнь «был верным и несгибаемым ленинцем», далеки от действительности. Ведь почти во всех партийных разногласиях Дзержинский занимал позицию, противоположную ленинской. Так, в 1910–1911 годах в Социал-демократической партии Польши и Литвы (СДКПиЛ) произошел раскол, в результате которого образовались две группы: «жондовцы» (правленцы) и «розламовцы» (раскольники). «Жондовцы» являлись по сути дела польскими меньшевиками, а их лидерами были Люксембург, Тышка и Дзержинский. «Розламовцы» и их лидеры (Ганецкий, Радек, Уншлихт) стояли на большевистских позициях. Кстати, именно это обстоятельство было причиной того, что после 1917 года авторитет Уншлихта в польском землячестве в советской России (особенно среди поляков-чекистов) был выше, чем у Дзержинского. И именно поэтому он, будучи председателем ВЧК, опирался не на поляков, а на латышей и литовцев.
Дзержинский занимал отличную от Ленина позицию и по вопросу о Брестском мире. И только 23 февраля 1918 года, когда Троцкий после немецкого ультиматума отказался голосовать против Ленина, он изменил свою точку зрения.
По «доверенности» Ильича
Правда, оппозиционные проступки Дзержинского не лишили его доверия Ленина. И в конце 1918 года в тяжелое для Советской республики время Ильич доверяет ему задание особой важности — обеспечить финансовой поддержкой революционные выступления в Европе, а также положить в западных банках на именные счета большевистских лидеров крупные суммы денег на случай, если революция в России потерпит поражение. Центром проведения этой тайной операции стала Швейцария, где в сентябре 1918 года открылась советская дипломатическая миссия.
Вместе с Дзержинским в Швейцарию отправился член коллегии ВЧК и секретарь ВЦИК Аванесов. Об их миссии практически никто не знал. Выехали они, по всей видимости, нелегально, так как никаких виз НКИД на них не оформлял. В октябре Дзержинский прибывает в Швейцарию, забирает жену, работавшую в советской миссии секретаршей, и вместе с ней и сыном отправляется на курорт в Лугано. Вероятно, именно это обстоятельство дало возможность советским историкам утверждать, что в Швейцарию он отправился для поправки пошатнувшегося здоровья.