У казаков было принято все неожиданные и неприятные новости смягчать, добавляя издавна сложившиеся, освященные традициями слова и обороты. Например, караульный казак, увидев врага, не должен поднимать товарищей диким криком — «Черкесы!». Он обязательно спокойно должен сказать — «Черкесы! Бог с вами!». Упущение таких высказываний считалось большой грубостью, вывеской рекрутской неотесанности (250, 222). То есть, использование определенных высказываний вырабатывало такой способ мышления, при котором он при любой опасности мог сохранять спокойствие и невозмутимость. «Не тот сильный, что камень ворочает, а тот, кто сердце при себе держит», — учит старая казацкая пословица.
Возвращение с войны. Со старинного рисунка.
Интересные детали казацкого воспитания дает в своих мемуарах знаменитый казацкий атаман Михаил Чайковский: «Моя мать, кроме любви и заботы, которые она чувствовала к своему единственному сыну, всеми силами старалась создать из меня казака и духом, и телом. Гончих, лошадей, соколов — всего этого у меня было вдосталь. Первым моим учителем был господин А.; страстный украинец-казак, и бóльшую часть своих уроков я брал, сидя на коне. Кроме этого учителя, у меня был старый дядька по имени Левко, который рассказывал мне сказки о знахарях и чародеях, передавал казацкие легенды, показывал на околицах места, где происходили различные битвы и напевал казацкие думы. Мать мне постоянно повторяла: «Не трогай чужого имущества и не вмешивайся в чужие дела, но и не позволяй вмешиваться и в твои; советы выслушивай, но думай сам, а если начал что-то делать, то продолжай, не позволяй себе бросить начатого дела ни через трудности, не из страха; не навязывай никому своих мыслей, но и никому не позволяй не уважительно относиться к ним; в своей жизни не будь прутом, который гнется в ту или иную сторону; перед нижними не задирай голову, а веред высокими не изгибайся дугой; не смотри на деяния других, а за свои отвечай перед Богом и самим собой. Живи по-Божьему» (113, 49–50). Даже сегодня поразительны для нас эти заповеди матери Михаила (внучки гетмана Ивана Брюховецкого), в которых сконцентрирован моральный кодекс чести украинских казаков, знаменитая «Рыцарская Регула», о которой вспоминает в своих трудах Алексей Стороженко.
Кроме школы воинского искусства, Сечь была сокровищницей воинского духа, т. к. берегла старинные, архаические воинские традиции нашего народа. Традиции братства, характерництва, воинские подвиги уходят своими корнями в седую старину. Взять, например, хотя бы институт добровольцев-смертников, которым казаки всегда удивляли врагов. Его корни уходят во времена расселения древних арийцев. В древних арийских племенах военные вожди брали на содержание маленьких ребят, чьи родители погибли или пропали без вести. Спустя из них вырастали отважные воины, которые сопровождали и охраняли вождя и были готовы отдать за него не колеблясь свою жизнь, некоторые из них после смерти вождя умирали, чтобы сопровождать его и после смерти.
Из древности известны в индийской мифологии маруты — Сыновья бога Рудри (Рода), божества грозы и ветра, которые сопровождаю в походах громовержца Индру. Эти маруты, свидетельствуют исследователи, являются мифологизацией т. наз. «марья» — отрядов профессиональных воинов, которые сыграли большую роль в экспансии Ариев (324, 145). Интересно, что маруты носили прическу, аналогичную к казацкому чубу, а вооружены были золотыми топорами (вспомним традиционные позолоченные топорики карпатских верховинцев). О существовании института смертников на наших землях свидетельствует Геродот, описывая скифов, которые шли на смерть после смерти царя. Арабский ученый Ахмед Ибн-Фадлан, рассказывая о царе русов, пишет: «Среди обычаев русского царя есть то, что во дворце с ним находится четыреста человек из числа храбрых сподвижников его и верных ему людей, они умирают при его смерти и идут на смерть за него» (56, 101). В дохристианский период истории Киевской Руси такие воины-смертники были известны под названием «смердов» — которые умирают сообща, префикс с — спільно[10], корень мерд-морд — умирать, убивать. Во времена христианизации Руси институт смердов был ликвидирован, а само слово «смерд» стало загадочным анахронизмом (264, 279–283), а позднее названием бедных крестьян. Относительно этимологии этого слова, то он имеет общие корни и с фамилией знаменитого «старого казака» Ильи Моровца, и со славянской богиней смерти Марою, и с древнеславянским словом «мор», которое обозначает бой, битву (137, 11). Кстати, боевой клич индийских раджпутов — «Мар!», «Мар!», буквально «Смерть!», «Убей!» (321, 27).