Другая семья зажиточного рыбака, владельца нескольких лодок, Забдии или Зеведея, также оказывала Иисусу горячий прием. Зеведей имел двух сыновей, старшего Иакова и младшего Иоанна, который впоследствии был призван к столь решительной роли в истории народившегося христианства. Оба были очень усердными учениками. По некоторым указаниям можно думать, что Иоанн, как и Андрей, был известен Иисусу среди последователей Иоанна Крестителя. Во всяком случае, семьи Ионы и Зеведея были, по-видимому, тесно связаны между собой. Саломея, жена Зеведея, была очень привязана к Иисусу и сопровождала его вплоть до самой его смерти.
Действительно, женщины горячо принимали Иисуса. Он относился к ним с той сдержанностью, благодаря которой между обоими полами оказывается возможной очень нежная идейная связь. Отделение мужчин от женщин, препятствовавшее у восточных народов развитию всякой деликатности, без сомнения, в ту эпоху, как и в наши дни, в селах и деревнях было далеко не таким строгим, как в больших городах. Три или четыре преданные галилеянки всегда следовали за молодым учителем и оспаривали друг у друга удовольствие слушать его и по очереди услуживать ему. Они вносили в новую секту тот элемент энтузиазма и чудесного, важность которого уже становится теперь очевидной.
Одна из них, Мария из Магдалы, столь прославившая во всем мире имя своего бедного городка, по-видимому, была чрезвычайно экзальтированной женщиной. Говоря языком того времени, она была одержима семью демонами, другими словами, страдала необъяснимыми нервными болезнями. Иисус успокоил эту расстроенную натуру своей чистой и кроткой красотой. Магдалина была ему верна вплоть до Голгофы и на другой день после его смерти сыграла первостепенную роль, так как она была главным источником распространения веры в его воскресение, как мы это увидим ниже. Иоанна, жена Кузы, одного из управителей Антипы, Сусанна и другие, оставшиеся неизвестными по имени, постоянно также следовали за ним и служили ему. Некоторые из них были богаты и, благодаря своим средствам, давали молодому пророку возможность жить, не занимаясь своим прежним ремеслом.
Многие другие лица постоянно сопровождали его и признавали его своим учителем: Филипп из Вифсаиды, Нафанаил, сын Толмаи или Птоломея из Канны. Одним из Его первых учеников был Матфей. Он был сборщиком пошлин и. следовательно, должен был владеть пером свободнее, нежели все прочие. Быть может, он уже задумывал написать Его слова, которые составляют основу того, что нам известно о поучениях Иисуса. В числе учеников называют еще Фому или Дидима, которым иногда овладевали сомнения, но который был, по-видимому, человеком сердца и благородных порывов; Левия или Фаддея и Симона Зилота.
Были тут Иосиф Варсава, прозванный Юстом, Матфий, загадочная личность, известная под именем Аристиона, наконец, Иуда, сын Симона, из города Кариота, оказавшийся исключением среди этого верного кружка и получивший столь страшную известность. По-видимому, он был единственным учеником не из числа галилеян. Кариот (или по другим сведениям Кериот) город на крайнем юге в колене Иудином, находился в расстоянии дня пути по ту сторону Хеврона.
Среди этой группы друзей Иисус, очевидно, некоторым оказывал предпочтение и в некотором роде образовал из них более тесный кружок. По-видимому, в этот небольшой совет входили в первой линии оба сына Зеведеева, Иаков и Иоанн. Оба были полны огня и страсти. Иисус очень остроумно прозвал их «сынами громовыми» за их крайнюю ревность, которая, будь гром в ее распоряжении, слишком часто пускала бы его в ход. В особенности младший брат, Иоанн, был, по-видимому, на очень короткой ноге с Иисусом. Быть может, ученики, которые позднее сгруппировались вокруг второго сына Зеведеева и, по-видимому, записали свои воспоминания.
Знаменательно однако, что в синоптических Евангелиях Симон, сын Ионин, 1-ый Петр, Иаков, сын Зеведеев, и Иоанн, брат его, составляют нечто вроде своеобразного комитета, к которому Иисус прибегает в известные моменты, когда он сомневается в вере и разуме остальных. Кроме того, эти три лица, по-видимому, занимались сообща и рыбной ловлей.
Иисус был глубоко привязан к Петру. Прямой, откровенный, поддающийся первому впечатлению характер Петра нравился Иисусу, который по временам даже посмеивался над его решительностью. Петр, не будучи склонен к мистике, сообщал учителю свои наивные сомнения, свои страхи, свои чисто человеческие слабости с чистосердечной откровенностью. Иисус относился к нему по-дружески, с полным доверием и уважением. Что касается Иоанна, то, надо полагать, много прелести было в его молодости, горячности и живом воображении. Индивидуальность этого необыкновенного человека развилась вполне гораздо позднее.