Отца братьев Палецких продолжали перекидывать по работе с места на место, пока он не оказался в Югославии. В то время там уже шла гражданская война между сербами и хорватами. И бедный Витя, приехав погостить к отцу в не слишком подходящее для этого время, попал в Белграде под натовские бомбардировки и нелепо погиб.
Отец после потери младшего сына начал сильно болеть и вскоре был отозван из корреспондентов. Вернувшись в Россию, старшие Палецкие обосновались в Москве, поскольку сумели там заблаговременно купить квартиру. Со временем они собирались перевезти к себе и бабушку из Питера, но, пока та была на ногах, она противилась переезду.
Артур вернулся на родину недавно, когда в России уже было издано несколько его романов. Он надеялся стать своим человеком в московской писательской тусовке, получать премии и проводить автограф-сессии, одним словом, быть поближе к своим читателям. В Москве он жил на съемной квартире. Под конец телефонно-интернетовского разговора Артур сказал, что на днях будет в Питере, едет навестить бабушку, и уже взял билет на «Красную стрелу» на ближайшую субботу. И неуверенно спросил, захочу ли я встретиться с ним.
Я удивилась его робости. Кажется, мы поменялись ролями, теперь я стала смелее его и сама назначила место и время.
Однако, когда подошло время исполнения мечты, я начала трусить: вдруг все покатит не так, как хочется. Я зажмурила глаза, чтобы не выделять из очертаний напольного рисунка тревожащий меня абрис. Но теперь лицо Арта возникало и при закрытых глазах – я снова оказалась в капкане чувств.
Люсьена в последний раз прошлась руками вдоль моего туловища, постукивая ребрами ладоней, и объявила, что процедура закончена.
– Не уснула? – заботливо поинтересовалась она.
Я перевернулась на спину – яркий свет люминесцентной лампы рассеял все наваждения. Передо мной маячила лишь могучая, осанистая фигура моей подруги. К концу сеанса широкоскулое лицо Люсьены слегка порозовело от усердия. Хотя сейчас, после ее жалоб на усталость, я заметила, что она впрямь слегка похудела: клиенты-то один за другим идут, без передыха. Но, постройневшая, она выглядела лучше, на мой взгляд. В свою очередь, Люсьена участливо поинтересовалась:
– Как самочувствие? Голова не кружится?
– Спасибо, Люсенька. Все замечательно!
Немного полежав в расслабленной неге, я встала и оделась.
Люсьена уже разливала чай по чашкам в закутке своего кабинета.
– Садись, Долька, поболтаем. У меня следующий клиент только через четверть часа. Я решила себе маленькие перерывчики хоть раз в день устраивать. Когда в следующий раз придешь?
– Неудобно тебя напрягать. Если согласишься брать с меня деньги, как с прочих клиентов...
– О деньгах забудь! Приходи, не стесняйся. Только предупреди, чтобы я тебя в график вставила.
– Спасибо.
– Ты так и не ответила: как ваша переписка с Артуром? Он сюда приезжать не собирается?
Оказывается, мысль об Артуре не оставляла подругу, раз она снова вернулась к этой теме. Как-никак он и для нее был первой любовью, и даже взаимной. Но я приняла решение не посвящать ее в подробности. Это будет только моя история. А Люсьена, если пожелает, сама может написать Артуру: адрес знает, и общение в Интернете никому ни заказано. Поэтому я ответила небрежно:
– А ты сама поинтересуйся его планами!
Я передернула плечами, с трудом сдерживая раздражение: видит, что я не желаю обсуждать эту тему, и все же пристает с расспросами.
– Почему ты злишься, Долька? Зря, что ли, я тебя тридцать минут мяла? Расслабься, дыши глубже. Я собиралась тебе одну новость о своей жизни сообщить, но раз ты секретничаешь, то и я ничего говорить тебе не буду.
– Разве я секретничаю? Просто предложила тебе самой Артура спросить. Ты ведь можешь написать ему.
– Я тебе говорила, что он свернул переписку. Что писателю обсуждать с простой массажисткой! Хотя, столкнись мы в жизни, у меня нашлось бы, чем заинтересовать его. Посмотрела бы я, кого из нас он выбрал бы для своих бесед.
Я усмехнулась: Люсьене кажется, что она так же неотразима, как в десятом классе, а я, по ее мнению, всего лишь умненькая дурнушка. Однако теперь я знаю себе цену: и одеваюсь со вкусом, и внешне привлекательна – посещаю спа-салоны, слежу за фигурой, и опыт интимных отношений у меня имеется. Про ум и эрудицию и говорить нечего, тут даже сравнение неуместно. И все же при всей нынешней моей уверенности в себе я не была уверена в выборе Артура. Говорят же, что старая любовь не ржавеет. Вряд ли он совсем забыл Люсьену. Нет, сообщать подружке о приезде Артура не стану.