Жители Гренландии с удивлением рассматривали вещи, приплывшие на льдине из далекого Восточно-Сибирского моря.
Значит, льдина с вещами затонувшей экспедиции проделала огромный путь от Новосибирских островов до Гренландии. Разве это не говорит о существовании течения?
Кроме того, были и другие любопытные случаи. Откуда, например, у берегов Гренландии мог появиться деревянный метательный снаряд, употребляемый эскимосами Аляски? Или почему плавучий лес, или, как его называют, плавник, который собирали жители Аляски, состоял из сибирских кедров и лиственниц?
Конечно, только потому, что течение, проходящее с востока на запад через Северный Ледовитый океан, принесло эти предметы от берегов Аляски и Чукотки к берегам Гренландии.
Но вот что было интересно. Это течение выходило в Атлантический океан севернее острова Шпицберген, а не южнее его, как следовало бы ожидать. Значит, что-то мешало ему повернуть в Атлантику южнее Шпицбергена.
«Это могла быть только какая-нибудь суша, и притом обширная», — решил Кропоткин.
Предположение было смелым и оригинальным. Ясно, что его следовало проверить как можно скорее. Поэтому-то Кропоткин с таким увлечением взялся за проект экспедиции для исследования северных морей. В 1870 году он представил в Географическое общество подробный план экспедиции. Географы заинтересовались открытием. Оставалось только получить необходимые средства на снаряжение. Но царские чиновники заботились больше о собственных карманах, чем об интересах России. В правительственных кругах проект встретили холодно и денег на экспедицию не дали.
Кропоткин очень огорчился. Географическое общество, чтобы морально поддержать ученого, направило Кропоткина в Финляндию и Швейцарию. Там он должен был собирать материалы для другой своей работы — о ледниковом периоде в истории Земли.
А земля, открытая теоретически и нанесенная на карту немного севернее островов Шпицберген и Новая Земля, так и осталась неизвестной.
Прошло около двух лет. В июне 1872 года от причалов Бремерхафена, порта в Северном море, отшвартовалось австрийское судно «Тегетгоф». Оно было снаряжено на частные пожертвования и направлялось в Северный Ледовитый океан. По замыслу руководителей экспедиции — австрийцев Юлия Пайера и Карла Вейпрехта — судно должно было обогнуть Азию и вернуться назад через Берингов пролив.
Однако австрийцам не повезло. Уже около Новой Земли судно встретило тяжелые льды. Все попытки пробиться на север были напрасны. Здесь, совсем недалеко от Новой Земли, льды так сковали корабль, что он уже не мог двигаться самостоятельно. Наступила полярная ночь. Льды продолжали тесниться вокруг хрупкого судна, ежеминутно угрожая ему гибелью. Экипаж корабля совсем измучился от чувства постоянной опасности. Пайер и Вейпрехт вынуждены были отдать приказ о зимовке во льдах.
Ровно год продолжались блуждания плененного льдами корабля по просторам Баренцова моря. Наступило лето, но оно не принесло желанного освобождения. Бесконечные льды, простиравшиеся до самого горизонта, крепко держали судно в своих тисках.
Так продолжалось до 30 августа 1873 года. Вот как описывает знаменательное событие, происшедшее в этот день, Пайер:
«Около полудня мы стояли, облокотившись о борт корабля, и бесцельно глядели в туман, который то тут, то там начинало разрывать. Внезапно на северо-западе туман рассеялся совсем, и мы увидели очертания скал. А через несколько минут перед нашими глазами во всем блеске развернулась панорама горной страны, сверкавшей своими ледниками. Первое время мы стояли точно парализованные и не верили в реальность открывшейся перед нами картины. Затем, осознав наше счастье, мы разразились бурными криками: „Земля! Земля!“»
Дрейфующие льды привели «Тегетгоф» к берегам неизвестной земли.
Да, это была земля. Земля реальная, ощутимая. Но в этом мореплаватели смогли убедиться только через два месяца, когда им удалось по льду добраться до ее южной оконечности — острова Вильчека. Пайер и Вейпрехт, понимая, что им все равно суждено зимовать во льдах, решили исследовать землю. Берега ее, гористые и крутые, сверкали ослепительной снежной белизной. Пайеру удалось достигнуть 82°05′ северной широты. Севернее этой точки до тех пор не бывал ни один человек. Во время этого путешествия Пайер чуть не погиб: сани, в которых он ехал со своим спутником, неожиданно провалились в огромную трещину. Пайер случайно зацепился за камни крепким и толстым поясом, а его спутник полетел вниз. Пайеру большого труда стоило высвободиться самому и спасти своего товарища. Австрийцы назвали вновь открытый архипелаг Землей Франца-Иосифа.