Кстати, то, что статья 6896 г. действительно оканчивается апрелем, косвенно подтверждает следующая запись. Под 6897 г. она повествует, что Дмитрий Донской умирает 19 мая, на пятой неделе после Пасхи, в среду. И это на самом деле 19 мая 1389 г. — среда.
Так что же, переписчик сумел перепутать, в каком месте ставить начало следующей годовой статьи? Не путал — не путал, а тут… Нет, судя по Симеоновской летописи, в первоисточнике обоих произведений так и было. Напрашивается вывод: начальную летопись, протограф Рогожского летописца и Симеоновской летописи, уже составляли из разных кусков, писанных разными людьми. Один был большим аккуратистом и писал статьи до 1380 г. Может быть, ему же принадлежат статьи с 1383 по 1387 г., хотя не обязательно.
Но 1380–1382 гг. и заведомо после 1388-го — это явно творчество кого-то другого. Этот другой вечно все путает. Заглавие для повести о Куликовской битве ухитрился поставить совершенно «левое». Ведь в Рогожском летописце над началом повести киноварью выведено: «О воине и о побоище иже на Воже»! То есть писец заголовок от одной статьи благополучно всадил в другую и даже не заметил! Даты он тоже неправильные ставит, начала года переносит невесть куда. В 6907 г. ухитрился под одной датой две записи сделать{51}.
Да и небесными явлениями почему-то не интересуется. Если первый летописец методично отмечал все солнечные затмения, то второй благополучно пропустил затмение 10 октября 1399 г. — в том самом 6907-м, за который у него две записи, и в который, между прочим, скончался великий тверской князь Михаил Александрович. Последний из серьезных соперников Москвы, кстати. Нет чтобы отметить, что само небо его оплакивало, что ли?
Между прочим, тверской летописец должен был, на мой взгляд, так и сделать. Если, конечно, писал тогда, когда Тверь была еще независимой, то есть до 1485 г. Вполне мог что-то подобное вписать в текст при составлении Рогожского сборника, и переписчик середины XV в. Что составители сборника свои коррективы вносили, если они касались тверских событий, мы можем судить по Повести о тверской войне. В Симеоновской летописи (то есть, надо так понимать, в Троицкой) не указаны дни недели событий, связанных с осадой московскими войсками Твери. В Рогожском летописце такие записи есть.
Стало быть, автор статей, читающихся в Рогожском летописце после 1379 г., вполне вероятно, писал их (или вставлял из чужого произведения) уже в потерявшей независимость Твери. В ней же, и это уже наверняка, после 1485 г. составлялся сборник. То есть делалось это после того, как Тверь попала под контроль Москвы. А это значит, в тверское летописание могли вносить выгодную москвичам правку.
Есть, правда, еще одна вероятность: Рогожский летописец создавался в Кашине. А кашинские князья со времен Ивана Калиты и конфликта Василия Михайловича Кашинского с Всеволодом Александровичем Холмским (не поделили дядя с племянником тверской престол) тянули к Москве. Про Василия Михайловича в сообщении о его смерти, кстати, сказано: «Преставися благоверныи христолюбивыи князь Василеи Михаиловичь Кашиньскыи, и плакашеся надъ нимъ весь градъ Кашинъ, и положиша его въ соборнои церкви въ святомъ Въскресенiи въ своеи ему отчине и въ граде Кашине»{52}. Это про верного союзника московского князя, ходившего в составе его войска на Тверь?! Между прочим, Тверской сборник, к примеру, о смерти Василия Кашинского ничего не сообщает.
Но в истории Кашина было лишь два периода, когда его князья были настолько в ссоре с тверскими родичами, что могли себе позволить вести промосковское летописание. Первый — с 1345 по 1382 г., время правления двух Василиев Михайловичей, деда и внука. Оба с Дмитрием Ивановичем Московским ходили на Тверь. И были его верными «подручниками». Но Василий II умер в 1382 г., и понятно, что про его смерть не при нем писали.
Второй — первая четверть XV в. В это время великий тверской князь Иван Михайлович боролся со своими удельными родственниками за восстановление единого княжения. В 1408 г. из Кашина в Москву бежал Иван Борисович, а в 1412 г. — второй кашинский князь, Василий Михайлович (третий носитель этого имени-отчества на кашинском столе). В 1425 г. Василий смог вернуться и начал оспаривать тверской стол.