Впрочем, можно допустить, что итальянцы нашли какое-нибудь доказательство, которое подтвердило правильность их поисков. Тем более что все свидетели почему-то ярко запомнили праздничный обед в честь найденного корабля.
«Были на барже, — сообщает один из очевидцев, — устроены лёгкая закуска и выпивка, и вечером вся команда итальянцев расхаживала по берегу навеселе».
Исторический факт этой выпивки мы, конечно, опровергать не будем, но что касается букв, то это нельзя считать установленным. Даже если буквы и были найдены, то ещё неизвестно, принадлежали ли они к названию «Принца».
Из найденных итальянскими водолазами вещей всех особенно взволновал очень тяжёлый запаянный металлический ящик в три аршина. Огромный вес ящика говорил о том, что там могло быть золото. Этот ящик вскрыли с большим трепетом. Но оказалось, что в ящике были свинцовые, сильно сплющенные пули.
Кроме этого ящика, были найдены: подзорная труба, куски железа, разломанная винтовка, деревянные части корабля, якоря и прочие мелкие части разбитого судового набора. Всё это итальянцы грузили в трюм своего парохода.
Особенно интересных и ценных находок не было. Возможно и даже скорей всего, это объясняется необычайно трудными условиями работы. Водолаза поднимали из воды измождённого, покрытого испариной. Он дышал тяжело и был близок к обморочному состоянию. Это была скорей пытка водой, а не сколько-нибудь нормальная работа.
Водолазный аппарат был тяжел и крайне неудобен. Передвигаться по дну было нельзя. По данному сигналу водолаза при помощи тросов передвигали с места на место. Причём всю подводную работу водолаз выполнял, лёжа на животе.
Вот как описывается этот варварский аппарат в «Листригонах»: «Это был страшный футляр, отдалённо напоминающий человеческую фигуру без головы и без рук. Футляр сделан из толстой красной меди и покрыт снаружи голубой эмалью. Этот футляр раскрыли, как гигантский портсигар. Водолаз боком втиснулся в него… Снаружи свободными оставались только руки, всё тело вместе с неподвижными ногами было заключено в сплошной голубой эмалевый гроб громадной тяжести. Голубой шар с тремя стёклами скрывал голову…»
Этот дьявольский снаряд господина Рестуччи опускали на дно, на глубину 40 саженей. Подъём и спуск продолжался по полтора часа.
При таких условиях работать на дне было почти немыслимо. И нет ничего удивительного, что итальянская экспедиция не могла найти золото, даже если бы оно там лежало на видном месте.
Так или иначе, весной 1903 года итальянский пароход, груженный незначительным мусором, отбыл из Балаклавы.
Тайна «Чёрного принца» не была раскрыта, и снова возникла уверенность, что найденный итальянцами корабль не был «Принцем». Это предположение через несколько лет подтвердилось. Тот же господин Рестуччи снова прибыл в Балаклаву в 1905 году, признав, что прежние его поиски неверны.
И он снова нашёл какой-то пароход, о котором писал в донесении: «Я наконец отыскал пароход, по-видимому, «Чёрный принц», так как на его борту я нашёл целый арсенал орудий, пушек и т.д. Приступаю к работе…»
Однако золота на этом пароходе не было, да и был ли это «Чёрный принц», тоже оставалось под вопросом — никаких особых доказательств не удалось обнаружить.
В общем, инженеру Рестуччи и во второй раз не удалось раскрыть тайну «Чёрного принца».
Относительно итальянского следа в истории с золотом «Принца» до сих пор ходят слухи, что разработками Рестуччи воспользовались в годы Второй мировой войны знаменитые боевые пловцы князя Боргезе. После захвата в 1942 года немцами Крыма туда прибыли боевые пловцы, которые расположились именно на берегу Балаклавской бухты. Теоретически они могли владеть всей информацией, которую знал Ресстучи; кроме того, для поиска «Принца» у них были оборудование и время. Однако никаких реальных доказательств того, что итальянцам удалось овладеть золотом «Принца», нет.
После отъезда итальянской экспедиции в Министерство торговли и промышленности буквально посыпались всякого рода заявления с просьбой предоставить право на розыски «Чёрного принца».
Мысль, что несколько миллионов золота лежат где-то под рукой, не давала покоя многим инженерам, изобретателям, авантюристам.
Но заграничные дельцы постарались обскакать русских предпринимателей. Особенно бурно проявил себя некий Герман Молво.
Молво, по его собственным словам, представлял в России «Генуэзское общество для подъёма и работ на больших глубинах воды».