Но все было игрой.
Хорошо еще, что он обнаружил это, пока дело не зашло слишком далеко. Он и так уже влюбился. А если бы появился ребенок? Майк вздрогнул.
Наконец он оторвал руки от руля, открыл дверцу и вышел из машины. Руки по-прежнему дрожали. Он сжал кулаки и засунул их в карманы. Ему нужно прийти в себя, прежде чем он поднимется наверх и встретится с нею.
Она должна быть дома, в понедельник у нее выходной. Майк тяжело вздохнул. Он был очень несчастен. Такого ощущения у него не было никогда, даже когда ушла Блер.
Он потрогал пиджак, нащупывая в кармане бумагу: у него есть доказательство. Он еще раз тяжело вздохнул и направился к лифту.
Шерри была в гостевой спальне, которую заняла еще в первую ночь, когда оказалась в его доме. Она вешала на стену постеры. Завидев его, она заулыбалась. Он не отреагировал на ее улыбку, с трудом сохранив невозмутимое выражение лица. И ее улыбка постепенно погасла.
— Что-то случилось? — Она подошла к нему. Клара…
— С мамой все в порядке. Я проверил ее, прежде чем зайти домой.
— Тогда что же…
Он не знал, как начать.
— Мне кажется, тебе надо переехать назад к маме.
— Но… почему? — растерялась она. — Разве ты не сказал, что ей…
— С ней все хорошо. Это касается тебя и меня.
Она опять заулыбалась и потянула к нему руку, не переставая улыбаться. Майк отдернулся, чтобы она не достала его. Он боялся не справиться с собой, не удержаться.
— Майк, что случилось? — Она нахмурилась, опять протянула к нему руку, и он снова отшатнулся. — Что-то не так?
— Неужели ты думала, я не узнаю?
— Чего не узнаешь? — Она была искренне смущена.
Какой же надо быть изощренной лгуньей!
— Это все была игра, с той самой минуты, как ты вошла в «Ла Джоли». Ты просидела там целый день, чтобы привлечь мое внимание. Ждала хозяина. — Он вцепился руками в туалетный столик, чтобы хоть чем-то занять их и не прикоснуться к ней. — Ты подцепила меня на крючок, и сделала это очень профессионально.
— О чем ты говоришь? — Она по-прежнему выглядела невинной овечкой.
Майк вздохнул, прошел через гостиную и вышел на балкон.
— Майка… — Шерри последовала за ним. Как он и ожидал. — Я не понимаю.
— Ты не понимаешь? — заговорил он, не оборачиваясь. Он вцепился руками в перила балкона и глядел на волны. — Почему ты попросила, чтобы я женился на тебе?
— Мы же все с тобой обсуждали не один раз.
Мой отец… Грили…
— Тогда почему я никогда его не видел? Почему не было никаких следов его присутствия?
Где он? Кто он?
— Я… я не знаю. Он владел какой-то химической компанией, которую купили Дюпоны за миллиард долларов.
— Если он так хотел на тебе жениться, почему ни разу не показался? — Зачем он спрашивает? Теперь, когда и так знает правду.
— Не знаю. — В голосе у нее зазвенели слезы. Может, я ему и не нужна. Почему ты так себя ведешь?
— Потому что я не хочу, чтобы меня насильно женили из-за моих денег. — Слова эти вырвались у него сами собой и причинили ему неимоверную боль. Тут он наконец взглянул на нее.
— Что-о-о?! — Шерри изумленно смотрела на него, слезы текли у нее по лицу.
Черт, как она хороша!
— Теперь ты уже можешь не разыгрывать спектакль, ни к чему. Я знаю правду. Ты подыскивала себе миллионера и ухватилась за первого попавшегося. За меня. Дьявол, если бы я знал!
Он не мог вынести этого ее взгляда. Она глядела на него, как щенок, которого ударили. Он ударил.
Майк вернулся в комнату.
Она, конечно, пошла за ним.
— М-миллионера? Но ты же… разве ты не управляющий рестораном?
— Я владелец ресторана и клуба. Я покупаю и продаю компании, как ты… туфли. Покупаю дешево, делаю их выгодными, потом продаю с большой прибылью. И не говори, что ты этого не знала.
— Но я и вправду ничего не знала. — Она горько плакала, всхлипывая так, словно у нее было разбито сердце.
Может, он ошибается относительно нее?
Нет, у него в кармане доказательство.
— Нет, ты знала. Ты все время повторяла:
«Как только я получу свой трастовый фонд» — и в то же время строила планы относительно меня и моих денег.
— Нет, нет, этого не было. Она отрицательно покачала головой, и волосы разлетелись во все стороны. — Я не думала о деньгах, Майк, я думала только о тебе.
Он ударил кулаком по столу, и Шерри заплакала еще горше.
— Прекрати мне лгать! Я знаю правду! — Он вытащил из кармана документ и швырнул ей.
Бумага поплыла в воздухе и мягко опустилась на пол.
Вытирая слезы тыльной стороной ладони, Шерри наклонилась за ней.
— Что это?
— Подтверждение.
— Подтверждение чего? — Она крутила бумагу, словно не знала, что там написано. Опять ложь.
— Это из твоего трастового фонда. — Майк вновь прошел по комнате и прикрыл балконную дверь. — Откуда ты ожидаешь своих денег.
— Я не понимаю. А где баланс?
Майк подошел и ткнул пальцем в бумагу.
— Вот здесь. Ряд нулей.
Шерри побелела, колени подогнулись, и она рухнула на диван. Он бы забеспокоился, если бы уже не знал, какая она великолепная актриса.
— Как? Там ничего нет? Совсем ничего? прошептала она.
— Ни пенни. Но ты знала об этом. Я встречался с чиновником в офисе сегодня. Поскольку я доказал, что мы официально женаты, он с удовольствием показал мне твои активы. Там ничего нет. Ты и твой отец почистили их восемь месяцев назад, ты забыла?
— Там ничего не осталось?.. — прошептала она и замолчала.
Она так долго, безмолвно и неподвижно сидела, глядя на документ, что Майк даже заволновался. Все равно. Она должна была знать…
— Я… — Шерри наконец взглянула на него, и взгляд этот был таким невинным, в нем была такая боль, что Майку захотелось обнять ее.
Но если он сделает это, то потом будет еще больнее. Она вырвет у него сердце и бросит на съедение хищникам.
Шерри, пошатываясь, поднялась.
— Я никогда не обманывала тебя, Майка Скотт. Я правда ничего не знала об этом. — Она взмахнула бумагой. — Это меня обманули, ты и мой отец.
Она судорожно вздохнула, подбородок у нее задрожал, а потом вновь заговорила, с трудом сдерживая слезы:
— Моей самой большой ошибкой было то, что я полюбила тебя. Тебя, Майка, а не твои деньги, о которых я ничего не знала. Это моя ошибка. И моя беда. Но я справлюсь, справлюсь.
Его охватила жалость, когда она нетвердыми шагами пошла к выходу. Она же лжет ему, пытается им манипулировать. И все-таки, не удержавшись, он спросил:
— Куда ты собираешься идти? Домой, к родителям?
Она помолчала.
— Нет, только не туда. Никогда. Что-нибудь придумаю.
— Иди к маме. Оставайся у нее, пока не решишь, как тебе быть. — Зачем он это говорит? — Я передам тебе через Бруно то, что тебе должен клуб. Думаю, ты больше не захочешь там работать.
Она кивнула и направилась к выходу. У двери оглянулась;
. — Я никогда не лгала тебе. Майка. Ни в чем, и вышла.
Шерри стояла в холле, держась за ручку двери, за которой остались все ее надежды на счастье. В голове была пустота, мысли путались. Денег нет.
Ни пенни. Самого последнего ее лишил человек, который больше заботился о собственном комфорте, чем о будущем своей дочери.
Но она больше не была растерянной маленькой девочкой. Ей не нужны деньги, она проживет и без них. Только как прожить с разбитым сердцем?
Когда она успела влюбиться в Майка? И почему не поняла, что он не просто управляющий? Она видела признаки богатства, но не обращала на них внимания. Она верила в то, что он ей рассказывал. Но это была ложь.
Шерри глубоко вздохнула и вытерла слезы подолом майки. Ее и прежде обманывали. И потом будут. Нужно это пережить.