— Вам нужны те, чьи фамилии начинаются с буквы «Б»? — спросила она с улыбкой.
— Нет, — ответил я. — Только Бернетты.
Она кивнула.
— Ищете кого-нибудь конкретного?
— Не совсем. Собираемся начать с Мэри Бернетт, а там посмотрим.
Конечно, наши поиски имели мало смысла, если вспомнить, какую уверенность в победе продемонстрировал Андерсон вчера вечером, однако я надеялся, что его план все равно может дать трещину.
Сидящая рядом Катя деловито вставляла в аппарат микрофильм. После вчерашнего вечера наше взаимопонимание слегка нарушилось. Пытаясь вернуть все в прежнюю колею, я показал ей то, что нашел в свой прошлый приезд сюда.
— Хорошо, — произнесла Катя отрывисто. — Очевидно, это Мэри Бернетт. Ее отец умер во время путешествия Банкса. Давайте посмотрим, что с матерью?
Мы отыскали нужный ролик микрофильма, внимательно его просмотрели.
— Ничего, — заключила Катя. — Означает ли это ошибку?
— Не обязательно. Может, ее мать умерла где-нибудь в другом месте. Есть много причин, почему она не погребена в Ревсби.
— А сама Мэри? Не вернулась ли она сюда после прекращения связи с Банксом?
Я кивнул:
— Все могло случиться. Вышла замуж за кого-то отсюда. Умерла здесь.
Мы затеяли долгую нудную проверку. Просмотрели все записи регистрации браков в Ревсби за последующие сорок лет, регистрации смертей за последующую сотню лет. Нигде Мэри Бернетт не упоминалась. Затем в надежде на чудо, начали просматривать книги регистрации соседних приходов. Прервались, только чтобы съесть несколько сандвичей на обед, и продолжили. В три часа сделали перерыв. В читальном зале на стене висела карта графства.
— Линкольншир занимает большую территорию, — промолвил я.
— И тут много приходов, — согласилась Катя.
— А почему мы решили, что она обосновалась здесь? А не в Норфолке? Или в Йоркшире? Там тоже полно приходов.
К четырем часам наши глаза устали, а список Бернеттов разросся до невероятных размеров. Мэри Бернетт больше нигде не встретили. В четыре тридцать мы решили, что пора заканчивать. Собрали наши записи. Катя скрылась в дамской комнате, а я задержался у главной стойки. Знакомая сотрудница обратила внимание на мой удрученный вид.
— Не повезло?
— Боюсь, что да. Бернеттов много, а той, что нужно, нет.
Она оглядела читальный зал.
— Сюда приходит один джентльмен. Составляет генеалогическое дерево своей семьи. Я его часто вижу. Как-то он упомянул, что ищет Бернеттов. Я вспомнила его, когда вы утром назвали фамилию. Хотела даже вам его показать, но он сегодня не появился. Если бы вы пришли завтра… Его зовут Берт. Я вас познакомлю.
Вернулась Катя. Мы договорились встретиться в семь и обсудить ситуацию. Она не стала меня ждать и пошла, подняв воротник пальто. Я глядел ей вслед. В конце квартала она обернулась и, прежде чем свернуть за угол, помахала рукой.
Воспрянув духом, я принялся размышлять, куда сейчас податься. Вдруг меня окликнула добрая сотрудница архива:
— Извините, сэр! Я подумала, вам это поможет.
Она сунула мне в руку листочек бумаги, подмигнула, что меня необыкновенно удивило, и поспешила обратно в помещение. На листке аккуратным почерком было написано: «Берт Фокс», и рядом номер телефона.
Удача пришла к моему деду поздно, когда он уже почти махнул на все рукой. Достать деньги в Лондоне на организацию экспедиции надежды не было. Всему виной была его репутация взбалмошного фанатика. Он и прежде покладистым характером не отличался, а тут и вовсе превратился в угрюмого ворчуна. В 1933 году его неожиданно пригласили в Нью-Йорк на конференцию клуба путешественников. К тому времени прошло уже двадцать лет с тех пор, как Чапин обнародовал свое павлинье перо из Африки, и каждый год мой дед с ужасом ждал, что птицу наконец там обнаружат. В кулуарах клуба он познакомился с неким Майерсоном из Южной Африки, владельцем алмазных копей. Выяснилось, что Майерсон — коллекционер редких птиц.
Делать мне все равно было нечего, и я решил позвонить по этому номеру. После четырех гудков ответил мужской голос.
— Извините, — начал я, осознавая, что не придумал никакого предлога, — это Берт Фокс?
— Да. — Голос хриплый, но приветливый.
— Моя фамилия Фицджералд. Я провел сегодня день в архиве графства, и сотрудница посоветовала обратиться к вам. Очевидно, вы сумеете мне помочь.
— Это, наверное, Тина. Я рассказывал ей о своей работе. Кого именно вы ищете?
Я сказал, что ищу Мэри Бернетт, которая родилась в Ревсби в 1752 году, а в 1770-е годы жила в Лондоне. Он вежливо выслушал.