- Но... - начала было Александра, но Радомир не дал ей перебить себя, продолжив мысль:
- В течение жизни он работал над уймой грандиозных проектов, перечислять которых нет надобности, да и к тому же творил для девяти Римских пап из тех тринадцати, что были на его веку, просиживая Святой престол, погружаясь в разврат, насилие и прочие не богоугодные деяния.
- Хорошо, пусть так, давай же теперь обратимся другому видному представителю эпохи - Никколо Макиавелли и его труду «Государь». Заметь, - она обняла его чуть крепче, - к работе над трактатом его сподвигло несправедливое обвинение в заговоре, я не говорю уже об аресте, последующей высылке и всецелой опале. Чем тебе не душевная травма, заставившая творить?
Они свернули с главной аллеи на одну из сотни троп, вытоптанных посетителями многолетнего парка. Нависающие кроны укрывали от дождя, но от коварного ветра им было просто так не уйти - он вновь усилился, шатая из стороны в сторону многовековые дубы и молоденькие липы, будто бы намереваясь повалить их, преградив путь тем, кого так настырно преследовал.
- Травма, я и не спорю, но определёнными работами он был известен и до того, а «Государь» лишь помог обрести ему заслуженную славу и место в истории, - парировал Радомир.
- И откуда ты у меня такой умный, а? - она приятно улыбнулась.
- Факультет искусств! - Радомир обнял её за талию, посмотрев прямо в глаза, за свет и радость которых, как казалось, готов был отдать многое, но в этот раз он будто бы ничего не почувствовал, окунувшись в них. Александре тоже так показалось.
- Что с тобой? - спросила она.
- Ничего, - быстро опомнился он.
- Странно. Мне почему-то показалось, что ты как-то не так посмотрел.
- Это как? - несколько наиграно усмехнулся Радомир, выпустив из объятий свою юную спутницу, что была младше него на чуть меньше, чем три года.
- Не знаю, но явно как-то не так.
- Тебе показалось, - отмахнулся тот, направившись по тропе вглубь парка.
Немного помешкав, Александра пошла за ним, за несколько шагов нагнав и взяв за руку.
- Микеланджело тоже был душено ранен, - желая перевести тему на более интересную, продолжила она, списав всё на то, что ей действительно показалось, но, между тем, она отчётливо помнила, насколько холодно и отрешённо он взглянул на неё. Помнила, насколько безразличным был тот взгляд.
Радомир спросил:
- И чем же была ранена душа мастера?
- Их дворянский род обеднел, и не был столь влиятелен, как раньше, хоть сам он и верил, что их род кровно связан с кем-то из великих тосканских графинь.
- Обеднел род их ещё до рождения Микеланджело, а значит это не могло травмировать его душевное состояние, поскольку травма такая получена при жизни лишь может быть, - рассудил Радомир.
Через несколько минут они вышли на небольшую поляну, на которой раньше им бывать не приходилось. Казалось, что весь парк был пройдем ими вдоль и поперёк уже давно и далеко не единожды, а тут такой сюрприз!
Несмотря на промозглую погоду, в свете полной луны, что подобно проводнику сопровождает идущих, освещая им дорогу в непроглядной тьме, даруя спокойствие и надежду на скорое удачное завершение путешествия, парк выглядел поистине прекрасно.
- Интересно, - заговорил Радомир, - сколько раз бывал в этом парке, а вижу это место первый раз.
- И я, - согласилась Александра, и подойдя сзади, обняла его за плечи.
Дождь к тому времени стих, да и ветер немного успокоился, устав, по всей видимости, гоняться за прохожими, снующими из стороны в сторону.
- Смотри-ка, - тихим и настороженным голосом произнёс Радомир, - кто-то идёт к нам, - он указал рукой в ту сторону, где мелькнул чей-то силуэт.
- Где? - Александра явно занервничала.
И действительно, свете луны к ним неспешно приближалась фигура незнакомого человека в длинном чёрном пальто, вороток которого был поднят, защищая от ветра. Когда он подошёл чуть ближе, Радомир смог разглядеть его морщинистое лицо: острые скулы, длинный нос, массивный подбородок, а седые волосы придавали законченность его образу.
- Рад видеть влюблённых людей в столь поздний час. Этот парк поистине прекрасное место, - мягким бархатным голосом заговорил незнакомец.
Приблизившись к гулякам на расстояние вытянутой руки, он представился:
- Франц Райн.
- В одной умной книге автор рекомендует никогда не разговаривать с неизвестными, а уж в такой час, в таком месте подавно не следует, - ответила Александра.
- Да! - воскликнул неизвестный. - Совершенно верно! А я тогда - сам дьявол!
- Совершенно необязательно, но... - заговорил Радомир, однако его тут же перебили.