Она ощущает его пристальный взгляд на своем лице. Словно он что-то ищет. Она совсем этого не выносит. Он не должен смотреть на нее таким взглядом. Как будто бы она ему совсем чужая.
— Это я, — тихо говорит Луиза, берет его за руку и шепчет на ухо: — Давай уйдем отсюда.
Она наклоняется к нему и почти касается его лица. Йоахим закрывает глаза, своей кожей она чувствует его дыхание. Она замечает, как они оба успокаиваются. Их тела так хорошо знают друг друга. Словно так было всегда. С тех пор как они встретились, так это и было, и Луиза знает, что так и должно быть. Так и должно быть, чтобы они оставались вместе.
— Это я, ты же меня знаешь, — снова повторяет она. — Я никогда тебе не лгала, Йоахим. Никогда.
Она целует его, и он не отталкивает ее. На мгновение этот поцелуй показался им таким же, как их первый, хотя тогда все было наоборот: тогда он поцеловал ее, и она ему это позволила. Она уклоняется от него и отодвигается чуть-чуть назад. Их лица все еще находятся так близко, что они ощущают тепло друг друга, но она хочет смотреть ему в лицо. Ей бы хотелось, чтобы и он мог ее видеть.
— Ты должен мне верить, Йоахим, очень важно, чтобы ты мне сейчас верил. Все самое важное в моей жизни случилось, когда мы с тобой уже были вместе. И только это заслуживает внимания. Все то, что произошло раньше, это как туман, как сумерки и… мне безразлично. Мне это совершенно безразлично, ты понимаешь?
Луиза чувствует, что Йоахим сомневается. Теперь он чуть отодвигается назад. Она наклоняется вперед, чтобы приблизиться к нему, но он кладет руку ей на плечо и мягко, но решительно отодвигает назад.
— Но, Луиза, нельзя так просто решить для себя, что прошлое не имеет значения, — возражает он с грустью в голосе. — Ты должна рассказать мне обо всем этом. Я должен знать, что с тобой произошло.
— Зачем?
— Зачем… Да затем, что откуда-то взялся человек, который говорит, что ты вовсе не Луиза. Затем, что полиция заявляет, что ты бесследно исчезла на пятнадцать лет из своей жизни. — Он долго и настойчиво смотрит на нее. — Это кое-что значит. Это кое-что значит для меня, чтобы именно ты рассказала мне, что произошло за это время в твоей жизни. Чтобы ты мне рассказала правду.
— Ты должен мне верить, — говорит она умоляюще. — Ничего кроме тебя и меня не имеет значения.
Она замечает сомнения на его лице. Словно тень упала на его глаза и окутала все его черты. Он берет ее руки в свои, с удивлением смотрит на нее, будто бы совершенно ее не узнает.
— Забери меня отсюда, — просит она, и в ее голосе чувствуется отчаяние.
Он должен ей верить. Она поднимается. Они не имеют права задерживать ее здесь. Она ничего плохого не совершила.
— Пойдем! — Луиза берется за ручку двери.
Но дверь заперта снаружи.
— Мы хотим уйти! — кричит она и трижды стучит в дверь.
Полицейская, эта маленькая женщина с кривым носом, появляется в дверях и заходит. Почему она заходит? Потому что Луиза кричала?
— Давайте немножко успокоимся, — говорит она и приближается, широко расставив руки.
Луиза не обращает на нее внимания и пытается проскользнуть мимо. Но Ибен Хансен хватает ее без особой суеты.
— Пустите меня. Вы не имеете никакого права…
Женщина прерывает ее:
— Послушайте, Луиза, здесь нет никого, кто бы желал вам зла.
Луиза смотрит на Йоахима. Шепотом произносит его имя, настойчиво умоляя о помощи. Он ей не верит. Теперь ей это стало заметно: он верит… им. При осознании этого в глазах у Луизы все почернело. Она осталась одна. Теперь они все против нее. Все рушится.
Входит еще один полицейский, тот с неприятными, грубыми пальцами. Луиза осознает, что она снова начинает кричать. Она ничего другого не может сделать. Как будто в ней появилось что-то извивающееся и пытается вылезти наружу.
— Йоахим!
Ее внимание привлекает что-то в лице одного из полицейских. Красноватое пятно прямо у него над ртом. И она понимает, что она его ударила или толкнула. Полицейские хватают ее за руки и крепко держат.
— Успокойтесь, — приказывает один из них.
Луиза пытается освободиться от них, но у нее не получается. Они не имеют никакого права так обращаться с ней. Тогда она начинает вырываться с усилием. Это против ее желания, ей меньше всего на свете этого хочется, но она брыкается изо всех сил обеими ногами. Брыкается в сторону Йоахима, чтобы он ее увидел, брыкается в сторону полицейских, потому что они ее не отпускают.