Чантел спросила, что происходит во время праздника.
– Пиршество и ритуальные танцы. Вас поразят огненные танцоры, правда, капитан?
– Они очень искусные, – согласился Ред. – Да и как иначе, ведь им приходится исполнять очень опасный танец.
– Думаю, что это и производит эффект, – сказала Чантел. – Опасность.
– Подозреваю, что они мажут себя чем-то огнестойким, – высказал свое мнение доктор. – В ином случае они не смогли бы так жонглировать своими факелами.
– Их мастерство в скорости их движений, – объяснил Ред. Мадам повернулась к нам:
– На острове живет семья, которая из поколения в поколение исполняет танцы с факелами. Они уверяют, что находятся под защитой богини огня. Поэтому все так жаждут увидеть это зрелище. Секрет своего искусства они никому не раскрывают.
– Старик еще танцует? – спросил Ред.
– Нет, теперь танцуют двое его сыновей. Они, в свою очередь, обучают этому искусству своих сыновей. Существует легенда, которую они всем рассказывают. Их предки прибыли из Страны Огня, поэтому у них с огнем прекрасные отношения, он никогда не причинит им зла. Таков рассказ. Но, как вы уже сказали, и я в этом не сомневаюсь, они мажут тело и одежду какой-то мазью, ну и, конечно, превосходная ловкость.
– Они так и живут в доме дальше по побережью? – задал вопрос Ред.
– Они и не думают уезжать, – мадам снова повернулась к нам с Чантел. – Их дом очень трудно найти, если вы не станете его специально искать. Он прячется среди деревьев. Они говорят, что живут там с тех пор, как прибыли из Страны Огня. Они отказываются принимать новые веяния, которые появились на острове. Полагаю, им хотелось бы, чтобы остров оставался таким же, как и сто – двести лет назад.
– А где находится Страна Огня? – поинтересовалась Чантел.
– В их воображении? – предположила я.
– Именно так.
– Какая же она может быть? Что-то вроде солнца? – задумалась Чантел. – Наверное, она находится на небе.
– На все-то вам требуется ответ, – усмехнулся Ред. – Принимайте их такими, какие они есть. Они превосходные артисты. Возможно, лишь благодаря этому мифу они в состоянии исполнять столь воспламеняющий танец. Если это так, пусть так оно и будет. Зрелище поразительное.
– Так что, видите, – снова обратилась к нам с Чантел мадам, – на острове есть на что посмотреть.
В десять часов доктор пошел обратно на корабль, а мы с Чантел вернулись к себе.
Через несколько минут я услышала стук камней о ставни. Открыв их, я выглянула из окна.
Внизу стоял Редверс.
– Нам надо поговорить, – сообщил он. – Вы можете спуститься? Я ответила, что сейчас спущусь.
Задув свечи, я вышла в коридор. На столе стояла масляная лампа, фитиль из экономии был прикручен. Я неуверенно спустилась вниз и вышла на крыльцо. Оттуда я увидела Редверса, стоящего в тени дома.
– Нам надо поговорить, – повторил он. – Другой возможности нам не представится. Пойдемте погуляем.
Он взял меня за руку, и мы молча пошли по траве. Я ощущала, какая у него горячая рука. Ни дуновения ветерка, прекрасная ночь, и, несмотря на жару, было не душно. Ярко сияли звезды. Все небо заполонил Южный Крест, такой же далекий, как и наша Большая Медведица. Мимо летали светлячки, прожужжало какое-то насекомое. Из кустов доносилось бесконечное гудение.
– Бесполезно, Анна, – начал он. – Я хочу быть откровенным с вами. Завтра я уплываю. И сегодня я должен сказать вам все.
– Что именно?
– То, что еще не говорил, то, что вы должны знать. Я люблю вас, Анна.
– Пожалуйста… – слабо запротестовала я.
Но он продолжал:
– Я не могу жить, притворяясь. Вы должны знать, что теперь я стал совсем другим.
– Слишком поздно.
– Так не должно быть.
– Но это так. Вот ее дом. И она сейчас в нем. Она ваша жена.
– Господи, Анна, порой я ненавижу ее.
– Это не приведет ни к чему хорошему. Вы обязаны понимать это.
– Вы сомневаетесь во мне. Вы слышали скандал… сплетни. Даже сейчас, когда я говорю с вами искренно, вы считаете, что это плохо.
– Мне пора идти.
– Останьтесь на минуту. Я должен был сказать вам все, Анна. Когда я вернусь, вы будете здесь и…
– Ничего не изменится, – продолжила я.
Я вспомнила задыхающуюся Моник и слова Чантел «Она не доживет до старости». Невыносимо. Нельзя даже думать об этом.
– Временами она приводит меня в ярость, и я…
Я не желала, чтобы он произносил это вслух. Я закричала:
– Нет… Нет!
– Да, – настаивал он. – Сегодняшний вечер не такой, как всегда. Он похож на тот, другой. Вечер в «Доме Королевы». У меня такое чувство, словно мы одни на целом свете, как было и тогда. Я могу забыть обо всем. Тогда существовали лишь мы одни, так и теперь.
– Но появилась тетя Шарлотта и доказала нам, что все это иллюзии. Какой смысл в иллюзиях? Они всего лишь сны, нам приходится просыпаться и смотреть в лицо реальности.
– Когда-нибудь, Анна…
– Я не хочу, чтобы вы произносили это вслух. Мне не следовало приезжать сюда. Надо было остаться в Англии. Это было бы самым лучшим.
– Я уехал, но не смог забыть вас. Я все время вас вспоминал. Господи, ну почему именно со мной произошло такое?
– Когда-то вы любили ее.
– Никогда.
– Вы женились на ней.
– Я объясню вам, почему.
– Не надо. Ни к чему хорошему это не приведет.
– Но вы должны знать. Вы должны понять.
– Я понимаю, что вы больше не любите ее.
– Иногда мне кажется, что она сошла с ума. Иногда я думаю, что она была сумасшедшей всегда.
– Она любит вас по-своему. Он потер себе бровь.
– Я ненавижу ее, – объявил он. – Я ненавижу ее за то, что она есть, и за то, что она стоит между нами.
– Молчите, прошу вас.
– Лишь сегодня, Анна. Сегодня я обязан сказать вам правду. Я хочу, чтобы вы знали, как это произошло. Мы встретились, вы и я. Вы были тогда ребенком, и меня потянуло к вам, но тогда я этого не понимал. Я понял это позже, когда пришел в «Дом Королевы». И тогда я сказал себе: «Я должен уехать. Я не должен больше видеть ее, потому что то чувство, которое возникло между нами, раньше мне не было известно, и я не в состоянии противиться ему». Я не герой, родная моя. Я хочу вас, хочу больше всего на свете… хочу плавать с вами, каждую минуту находиться рядом и днем, и ночью, никогда не разлучаться. Мы должны быть частью друг друга. Вот что я знаю. Я знал это и в «Доме Королевы», но теперь я в этом уверен в тысячу раз больше. Анна, для меня существуете только вы, а я для вас. А вам известно это?
– Мне известно, что со мной происходит то же самое, – ответила я.
– Анна, дорогая, вы такая честная, такая правдолюбивая, не похожая ни на кого, кого я знал раньше. Когда я вернусь, я отвезу вас обратно. Это не конец. Мы будем вместе, мы должны быть вместе…
– А Моник?
– Она останется здесь. Она принадлежит этому злому острову.
– Вы считаете его злым?
– Таким я его вижу. Все несчастья произошли со мной здесь. Та ночь и огненный танец… словно кошмар. Мне часто снится тот праздник. Жаркая ночь, яркие звезды, луна. Праздник всегда проводится в ночь полной луны. Барабаны весь день созывают людей со всего острова. Поймете, когда сами увидите. Все это возбуждает. Я был взбудоражен. Тогда я не сознавал зло, пока не начались несчастья. Здесь я женился. Здесь я потерял корабль. Здесь я перенес самые страшные удары судьбы. Да, мне не следует об этом говорить, но сегодня такая ночь. Это ночь, когда мы говорим друг другу правду, отбрасываем принятые условности, чтобы сказать то, что действительно имеет значение: правду. Вы должны понять, мне будет тяжело, если вы не захотите выслушать меня. Я не оправдываю себя. Все случилось по моей вине. Только представьте. Эти барабаны, необычность обстановки, ощущение, что жизнь доходит до величайшего крещендо. Мы сидели огромным кругом и пили местный напиток. Он называется «гали» и подается в скорлупе кокосовых орехов. Он очень крепкий. Местные зовут его огненной водой. Его варят огненные люди. Они составляют суть праздника. Они не хотят, чтобы европейский образ жизни завоевал себе место на острове. Я думаю, что именно это является истинной причиной пиршества и танцев. Все-таки я пытаюсь оправдать себя. Возбуждение, опьянение… и Моник, одна из них и все же не из них. Она пришла танцевать. Тогда она была здоровой. В результате… я пошел провожать ее в «Каррмант».