Загадочное дело Джона Шепарда
Цитадель, жемчужина цивилизованного мира, и его главная выгребная яма. Столица величайшей империи в истории, покорившей половину мира, и претендующей на его оставшуюся часть. Город, где роскошь соседствует с бедностью, великое с ничтожным, а прекрасное и ужасное сплелись так сильно, что одно не отличить от другого. Где древние силы прошлого, конкурируют с возможностями завтра. Где наука и вера, соревнуются, кто больше прольет крови на свой алтарь. Город смазанных красок, где нет ничего абсолютно белого и абсолютно черного. Город, откуда ведут все мои дороги и куда они возвращаются. Город вечной серости. Столь же любимый, как и ненавистный.
Погода была подстать моему настроению. Как обычно в это время года, с неба моросил мерзкий промёрзший дождик, соединяясь в небе, с нависшим над городом черным смогом, падая на землю в виде серых вязких капель. Улицы, даже парадные, как всегда, благоухали обычным Цитадельским букетом, коей так любят воспевать азарские поэтессы, называя его запахом свободы. Аромат животного пота, машинных выхлопов, болотной тины, что приносят с собой наши подводные союзники, плесени и трупных выделений, сочащийся из канализационных люков, смешивался и образовывал новые полутона, невиданного ранее зловония. Не каждый южный житель способен выдержать подобную вонь, только приехав из провинций. Те же кваринцы, чей народ известен слабым иммунитетом, просто физически неспособны жить в этом захламлённом дымными трубами и гниющими отходами городе. Но с началом промышленной революции, когда с подачи механистов, заводы появились в каждом мало-мальски, небольшом городке, закрывая небо черными от сажи дымными тубами, кварианцам все сложнее найти место, где они смогли бы выжить без своих уродующих их природную красоту противогазов. Говорят что в некоторых дальних провинциях империи, еще остались поселения кваринцев, из-за отсутствия поблизости грязных производств, где кварианцы могут жить без своих масок, не боясь выкашлять собственные легкие.
Шепард стоял возле проезжей части, оглядывая город после долгого отсутствия в самой южной части Тучанки. Уходящие далеко за темное смолистое небо, застекленные пики домов казалось, не имели конца. Древние азарийские поместья выделяющиеся роскошью и элегантностью форм соседствовали с каменными блоками четких линий турианской архитектуры. Этот город вобрал от каждого его жителя.
На улице, несмотря на плохую погоду, впрочем, для этого города вполне нормальную, кипела жизнь. В текущей по улице толпе плыли представители всех рас и сословий. На углу стояла затянутая в корсет, и обшитая кружевами азарийка. Со стороны и не определишь, является ли она представительницей нового богемного течения или представительницей древнейшей профессии. Улицу патрулировала пара констеблей. Молодой турианец и пожилой человек, с седыми волосами, но с пышными каштановыми усами. Сразу вспоминаются турианские анекдоты, про важность для людей их усов и сопутствующий социальный статус. Констебли шли напрямик к усевшемуся у стенки волусу, предлагающему любому прохожему попытать удачу в наперстках. Даже любопытно, как он со своей комплекцией и в водолазном костюме, умудрялся облапошивать прохожих? Средней состоятельности батар, в медового цвета фраке, и таково же цвета цилиндре, что-то объяснял уставшему от тяжелой ноши дреллу. Батар в компании с бедно одетым дреллом, сам собой наводил на мысли о рабстве. Но после проигрыша Конфедерации, почти двадцать лет назад, батарам пришлось отказаться от своего мерзкого бизнеса. Дрелл же, напоминал Шепарду, о времени проведенном в Рахане, где раханские брахманы, учили его древним восточным таинствам. Это было еще до того, как Империя, вторглась в Рахан, грабя древние храмы, попирая местную культуру и заставляя работать дреллов словно скот. Парочка молодых саларианцев, судя по виду студентов, очень громко и очень быстро, друг с другом спорили, рискуя привлечь внимание находящихся рядом констеблей. Услышав спор даже краем уха, и в саларинском ускорении, можно было понять, что спорят представитель механистов и евгеников. Спор, вызванный технической революцией и развитием работ Менделя, саларианца, сделавшего первые шаги в генетике. Спор, разделивший научное общество, а значит и большинство саларианцев. Правда, подобные споры не мешают империи, пользоваться любыми плодами прогресса. Что вполне доказывает соседство паровых генераторов и искусственно созданных видов. А где-то на самой грани видимости, между светом и тьмой, было видно так по темным переулкам, шастают ворки. Жители котла, куда не рискуют соваться даже констебли. Обреченные выполнять самую грязную работу в городе, либо как это чаще бывает, стать пешкой одной из множества криминальных группировок города.