– Этот день настанет. Я верю в вас, – сказал Люк серьезно.
– Почему? – спросила она с любопытством. – Вы же не любите оперу, даже не слушали меня ни разу.
– Потому что мне понятны ваши стремления. Вы уже многого достигли собственными силами. Чем больше слава и выше награды, тем вероятнее риск и одиночество у рампы.
«Понимает, – подумала она. – Он уже сейчас богаче и известнее, чем, может быть, я буду когда-то».
– Я видела ваш альбом недавно, – неожиданно для себя самой сказала она, – но не купила его.
– Очень жаль. Мне нужны деньги, чтобы заплатить за этот ужин.
Нина засмеялась:
– А вы правда из Канзаса? Люк Свейн – ваше настоящее имя?
– Да. Люкас Бартоломью Свейн. Я вырос на пшеничных полях Канзаса.
– Бартоломью?
– Ш-ш-ш. Это секрет.
Официант поставил перед Ниной суфле «Гран-Марнье», которое она тут же с удовольствием съела. Люк с некоторым опасением смотрел на поданную ему тарелку с трясущейся пеной.
– Ваши родители действительно фермеры? А как они относятся к тому, что вы рок-звезда?
– Они гордятся мной, когда я пою на митингах в защиту гражданских прав. Боюсь, что песни о сексе их смущают, и они уж совсем приходят в ужас, когда обо мне пишут в разделе светских сплетен.
– А как вы начинали?
– Я сам научился играть на гитаре еще в детстве, слушая радио. Вы слышали о битлах?
– Конечно. Как я могла о них не слышать?
– Еще в школе я собрал оркестр из своих друзей и начал писать песни. Мои старики довольно спокойно отнеслись к тому, что их сын не хочет быть фермером, но решили, что я сошел с ума, бросив учебу и отправившись в дорогу с гитарой. Мне было тогда семнадцать. У меня был маленький оркестр.
Я был молод, полон энергии и постоянно напоминал себе во время длинных переездов и одиноких ночей, что я мог всю жизнь сидеть за рулем трактора или торчать где-нибудь в скучной конторе. В общем-то я был счастлив. А потом однажды нас заметила менеджер Кейт Хаммер. Она стала заниматься нами, и у нас вдруг появились деньги и даже автобус получше. Через год Кейт добилась, чтобы фирма звукозаписи заключила с нашим оркестром контракт, заставила компанию сделать нам хорошую рекламу и раскрутить нас. Альбом назывался «По крайней мере с улыбкой», и…
– Подождите минуту. «По крайней мере с улыбкой»? Я слышала эту песню, она мне очень понравилась.
– А я думал, что вы никогда не слушаете рок, – поддразнил он.
– Да, не слушаю. Но эту песню я просто не могла не слышать. Ее весь год играли везде: в ресторанах, магазинах, по радио. Мне она очень нравилась. Она напоминала мне, что чувствовала я сама, когда переезжала с места на место, расставалась с людьми, живя только работой… Но я не знала, что это были вы.
Он засмеялся:
– Но, к счастью, все другие это знали. Очень скоро я стал появляться на телевидении, на радио, играл «живьем» для тысяч людей, давал интервью, получал немыслимые предложения. В общем, стал героем одного произведения. Так сказать, проснулся знаменитым! Мне было двадцать восемь лет. Я шатался по дорогам десять лет, а обо мне узнали только сейчас, как будто я взял в руки гитару этим утром.
– А потом все это стало историей?
– Нет, дальше было много тяжелой работы. Я гастролировал какое-то время. Потом подготовил еще один альбом, репетировал, записал его, снова гастролировал, чтобы создать ему рекламу. Потом были и другие.
– А почему сейчас не ездите?
– Ездил и езжу. Скоро поеду на Запад на какое-то время.
– Да вы сумасшедший.
Их глаза встретились, и они рассмеялись. Ни один из них не хотел бы для себя какой-то другой жизни.
Когда принесли счет, глаза Люка чуть не вылезли из орбит.
– Мне придется записать еще один альбом, чтобы заплатить за это, – простонал он.
– Вы сами предложили мне выбрать ресторан, – язвительно напомнила Нина.
– В следующий раз, если я захочу извиниться, я сам приготовлю вам обед.
– Вы умеете готовить?
– Я умею все, мисс Ньяньярелли. – Люк заплатил по счету и помог Нине надеть шубу. – Вы надели эту мерзость специально, чтобы позлить меня? – спросил он.
Нина улыбнулась.
– Отчасти, – созналась она, – но вообще-то мех очень красив. Скажите честно, разве это не так?
Его взгляд ласкал ее, на лице появилась беспомощная улыбка.
– Вы очень красивая, – сказал он просто.