Свинсон пошел первым, Канис был замыкающим, и, когда он закрыл дверь, все очутились в кромешной темноте.
— Жуть! — сказала Дафна.
— Потерпи, Liebling, — отозвалась бабушка, — скоро глаза привыкнут к темноте.
— Ну и вонища здесь! — пожаловалась Бесс.
— Ручаюсь, это наша девочка, — буркнул Канис.
— А вот и нет! — возмутилась Сабрина.
Они довольно быстро освоились в темноте. Свинсон вел их по цементному тоннелю вдоль переплетения труб и кабелей. Время от времени они проходили под тусклыми, мигающими лампочками в потолке, позволявшими видеть на несколько шагов вперед.
— Уже близко, — сказал Канис, — я их чую.
Тоннель вывел их на большую станцию с изящными колоннами. Проникавший сквозь потолок свет золотил кафель на стенах и на полу. Станция походила на затерянную могилу фараона. Посередине были проложены рельсы, на которых стоял вагон. Сабрина бывала на многих станциях нью-йоркского метро, но такой красивой еще не видала.
— Эй! — крикнула бабушка. Ее голос эхом прокатился по станции. — Есть тут кто-нибудь?
— Похоже, они ушли с этой станции, — проворчала фея Мотылек.
Краем глаза Сабрина заметила какое-то движение. Она резко обернулась и, разглядев что-то у дальней стены, покосилась на Каниса, всё чуявшего и всё замечавшего. Тот прижал палец к губам, давая понять, что тоже видел движение, но призывает ее помалкивать.
— Чего мы ждем? — не унималась фея Мотылек, торопясь к вагону. — Надо обыскать его!
Но войти в вагон она не успела: пять крохотных человечков уже бежали им навстречу, вереща и подпрыгивая на бегу. Они окружили пришельцев, встав в боевую стойку, совсем как ниндзя из фильма о боевых искусствах.
Дверь вагона открылась, и на перрон ступил шестой карлик — с длинной седой бородой, в круглых очках. Он недовольно оглядел всю компанию. На нем была форменная синяя куртка с нашивкой "ГУТ" на рукаве. Сабрина знала, что это означает: "Городское управление транспорта". Значит, человечек был служащим подземки.
— Вы проникли во владения шести гномов, — начал он, жестом приказывая своим ниндзя плотнее окружить пришельцев. — За это полагается порка.
Сабрина заметила, как один из гномов поправляет на кулаке кастет.
— Мы здесь не для того, чтобы захватить вашу территорию, — сказала бабушка, выступая вперед.
Другой гном крепче сжал кулаки и поправил на носу грязные очочки.
— Тоннели наши, — сказал он. — Мы зададим вам взбучку!
Канис издал глухое рычание. Сабрина видела, что ему опять изменяет терпение.
— Мы кое-кого ищем. Нам сказали, что вы можете нам помочь, — затараторила Сабрина. — Вчера вечером сюда залетел эльф. Мы считаем, что он скрывается в этих тоннелях.
— Эльф! — в ужасе вскричали гномы. — Эльфам в тоннели хода нет! Вон отсюда!
— Мы не эльфы! — обиделась Дафна. — То есть одна фея среди нас есть. — Она указала на Мотылька. — А мы — сыщики.
Внезапно белобородый предводитель гномов издал громкий крик:
— Вот это да! Так это вы! Дочери Вероники!
Человечки как по команде опустили кулаки, заулыбались и принялись взахлеб расхваливать их мать:
— Вероника была настоящим сокровищем!
— Таких, как она, еще не бывало!
— Как мы ее любили!
— Сколько в ней было обаяния!
Человечки, продолжая улыбаться, представились. У каждого был свой собственный рассказ про мать Сабрины и Дафны. Все они ей поклонялись и проклинали день ее исчезновения. Тот день они называли Днем великой речи. Очевидно, они считали, что та речь изменила их жизнь.
Когда они угомонились, предводитель, называвший себя Первым, спросил:
— Что вас сюда привело?
— Мы ищем Паутинку, — сказала Дафна.
— Совсем как ваша мать, — заметил Первый. — Вероника всегда взваливала на себя чужие беды. Она стремилась помогать, даже если при этом сама оказывалась в щекотливых ситуациях. Ваша мама познакомила меня с моей женой. Для нас честь оказать вам любую помощь.
— Вы можете помочь нам найти Паутинку? Мы полагаем, что он прячется в этих тоннелях, — сказал Свинсон.
— Никто не знает эти тоннели лучше вас, — добавила Бесс.
Гномы напыжились от этой похвалы.