— Тихо, Дженнифер. — Голос у Гильермо был гулким, точно доносился из глубокого колодца.
Он поднял руку, и Джен тут же замолчала, будто выключили звук.
— Заходите. — Гильермо отступил от входа. — Поговорим.
Близнецы и Джен прошли по короткому слабоосвещенному коридору и, позвенев переливающимися бусинами на занавеси, оказались в большой комнате. Это помещение выглядело так же эпатажно, как его хозяин. На стенах развешаны ловцы снов, африканские маски, состаренные бумажки с таинственными символами. В центре красовался огромный круглый стол, покрытый фиолетовой плюшевой скатертью. Судя по округлому бугру в центре, она скрывала магический шар.
На взгляд Диппера Гильермо перестарался, и комната слишком походила на берлогу шарлатана.
«Может быть, он специально все так оформил, чтобы его принимали за жулика и не подозревали в настоящих способностях?» — вдруг осенило Диппера.
Он нащупал в кармане пистолет, стараясь сохранить бдительность.
Из ярко оформленной комнаты, явно предназначенной для приема жаждущих получить магическую помощь, приоткрытая дверь вела в другое помещение. Диппер заметил там на стене огромный плакат Анжелины в полный рост, перед которым курились палочки с благовониями. Рядом висело еще несколько фотографий Анжелины.
— Это же фотка с первых проб Энжи! — вдруг в экстазе воскликнула Мэйбл.
Она рванулась в комнату, но на этот раз Диппер успел поймать ее за край свитера.
— Не самых первых, — прогудел Гильермо. — У меня есть малоизвестное фото с самых-самых первых проб в сериал «Школа», куда ее не взяли. Ей тогда было шестнадцать.
— Офигеть! Скинешь мне?! — Мэйбл подошла к Гильермо, точно паровоз вагон протянув за собой Диппера, который все еще держал ее за свитер.
Снова выдохнув дым, Гильермо едва заметно ухмыльнулся и свободной рукой достал из кармана на юбке смартфон.
— Скину. Фанаты должны делиться друг с другом. Диктуй мэйл.
— Я же говорила, что Гильермо большой фанат Анжелины! — затараторила Джен. — Он никак не мог на нее покушаться…
Диппер громко откашлялся, привлекая всеобщее внимание. Он решил не ходить вокруг да около, сразу достал из кармана бумажных куколок, трех целых и одну порванную, показал Гильермо.
— Вам это знакомо?
Тот спокойно кивнул.
— Куклы-подменыши, которые я дал Джен.
— И как они действуют? — из названия Диппер уже начал догадываться, как, но хотел услышать все от Гильермо.
— Когда человеку, на которого заряжена кукла, угрожает смертельная опасность, подменыш занимает его место, — охотно объяснил Гильермо.
— Но где доказательства, что куклы действуют именно так, как вы говорите? — тоном заправского следователя осведомился Диппер.
— Энжи ведь не пострадала в двух несчастных случаях. — Гильермо философски пожал плечами. — Значит, куклы работают.
— Откуда вы знаете, что было уже два случая кроме первого? — тут же попытался подловить его Диппер.
Но выражение лица Гильермо осталось совершенно безмятежным. Он неспешно курил, и дым окружал его лицо словно вуаль.
— Если кукла порвана, то сработала. Они всегда разрушаются после того, как защитят человека. Первая, например, сгорела во время взрыва микроволновки.
Крыть Дипперу было нечем. Он надеялся, что удастся как-то спровоцировать Гильермо, но тот оставался спокоен, как скала. Возможно, он отлично владел собой. А возможно, действительно хотел защитить Анжелину, а не убить.
— Мы ведь можем сообщить о вас полиции, — использовал последний аргумент Диппер.
Гильермо продемонстрировал ровные белые зубы в широкой улыбке.
— И что вы им скажете? Покажете кукол и сообщите о колдуне, который проклял актрису?
Диппер мысленно выругался. Уложил на лопатки, увы. Гильермо посмотрел на него внимательно, очень серьезно и немного печально.
— Если бы я хотел убить Энжи, то сделал бы это с первой попытки. Уж со второй так точно. Тогда ведь у нее не было никакой защиты. Сейчас же вы дали ей кучу амулетов, Джен сказала. Многие из них действительно сильные, если бы я создавал проклятие, то не смог бы через них пробиться.
Его доводы казались вполне разумными. Да и в любом случае Дипперу нечего было ему противопоставить, он уже защитил Анжелину с помощью амулетов, а бросаться на Гильермо с пистолетом глупо. Стоило попросить Барнетта, который был должен близнецам за поимку несчастного недонекроманта Криса, пробить Гильермо по своим каналам. Так Диппер и решил поступить.
Пока он раздумывал, Гильермо оккупировала Мэйбл, совершенно забывшая о деле. Ее волновала только всякая фанатская ерунда. Гильермо наверняка сам от себя не ожидал, что приведет ее в соседнюю комнату, которая оказалась спальней (гораздо более скромно обставленной, чем комната для посетителей) и начнет показывать на ноуте свою коллекцию редких фоток Анжелины. Мэйбл шумно восторгалась, обсуждала с Гильермо и Джен какие-то непонятные Дипперу факты из жизни Анжелины и моменты из ее фильмов. Расследование покушений на Анжелину стремительно превращалось в заседание клуба ее фанатов.
Сначала Диппер собирался вмешаться и утащить Мэйбл домой, но потом передумал. Присев на стул в углу он наблюдал за компанией. Гильермо хоть и был весьма сдержанным, но все же казался искренним и доброжелательным. Несмотря на свой странный вид он был далек от образа злобного колдуна, насылающего проклятия. Диппер все больше сомневался в его виновности. Но тогда возникал вопрос: если не он, то кто покушается на жизнь Анжелины?
Через час Диппер все же напомнил Мэйбл, что пора и честь знать. Время позднее, добираться до дома долго, а ехать в темноте по Южному Централу не хотелось, несмотря на все заверения Джен, что теперь-то здесь безопасно.
Близнецы простились с Гильермо (Мэйбл даже обняла его, подпрыгнув, чтобы достать до бычьей шеи), затем подбросили Джен до дома.
— Я же говорила, что он не виноват, — сказала она им на прощание.
— Конечно, не виноват, — горячо заверила ее Мэйбл.
— Виноват — не виноват, но амулеты не снимай, — заметил Диппер, когда Джен направилась к дому и уже не могла его слышать.
— Ты все еще его подозреваешь? — Мэйбл закатила глаза. — Он ведь так любит Энжи…
— А от большой любви часто сносит голову. Он вполне мог решить ее прикончить, чтобы она принадлежала только ему и все такое. Помнишь, Анжелина ведь говорила, что опасается своих излишне ретивых фанатов.
— Ну не знаю, — протянула Мэйбл. — Мне все же кажется, что он не при чем.
— Стоит рассмотреть и другие версии, — с неохотой произнес Диппер. — Завтра с утра на свежую голову устроим мозговой штурм. Все равно Стив только что прислал смс, что съемки начнутся после обеда, так что у нас будет куча свободного времени.
— Да! Пора явиться на сцену Великой Доске! — Мэйбл протянула Дипперу раскрытую ладонь, и он дал ей пять.
***
Утром сразу после завтрака Диппер вытащил из-под кровати Великую Доску Размышлений, как называла ее Мэйбл. Пока она еще завтракала, Диппер набросал на доске всю известную им на данный момент информацию. Получилось не густо. Описание всех несчастных случаев, даты. Получилось, что за четыре месяца съемок на Анжелину покушались три раза. Если это действительно попытки убийства, то преступник очень старался замаскировать их под несчастные случаи. Диппер пожалел, что не залез вчера проверить крепления прожектора, техники наверняка исправили все еще вечером, так что теперь никаких следов не найти.
— Как успехи, Диппхолмс? — спросила зашедшая в спальню Мэйбл.
— Фактов у нас немного, поэтому попробуем отталкиваться от того, кому выгодна смерть Анжелины.
Диппер принялся привычно расхаживать туда-сюда перед доской. Усевшаяся на кровать Мэйбл болтала ногами, хрустя начос.
— Чаще всего убийства совершаются из ненависти или ради денег, — рассуждал Диппер. — Стоит сперва рассмотреть второй вариант, все-таки преступления из ненависти обычно спонтанны, а тут на лицо хладнокровные, методичные попытки подстроить несчастный случай. Скажи, Мэйбл, у Анжелины ведь большое состояние?