Так звучит самый древний связный рассказ античного историка о происхождении этрусков, считавшего, что этруски не принадлежали к местному италийскому населению, и объясняющего, как возникло наименование «тиррены», которое греки употребляли для этрусков.
Тот факт, что Геродот упоминает о происхождении этрусков, сам по себе не является чем-то исключительным и вовсе не может служить доказательством исторической достоверности версии греческого историка. В древнее время было принято интересоваться происхождением самых различных явлений. Люди хотели знать, кто основал их город, кто был праотцом их народа, кто заложил тот или иной социальный институт, и если не могли найти действительные источники или настоящих основателей, то придумывали легендарных героев или все объясняли вмешательством богов.
Интересно другое — откуда Геродот почерпнул сведения, которые он излагает. Сам он источника не указывает. Вполне возможно, что он пересказал предание, распространенное в его время. Ничего более конкретного мы пока не можем сказать по этому поводу.
Гидрия из Цере. Вторая половина VI в. до н. э.
В древности долгое время господствовала точка зрения, что этруски пришли в Италию с востока. Она подтверждается тем, что практически на протяжении всего античного периода писатели и историки придерживались в общем единого взгляда на происхождение этрусков. Познакомившись ближе с их высказываниями, мы убедимся, что со всех случаях прямым или косвенным источником их сведений был Геродот.
«Ибо так же как народ тусков, живущий на побережье Тосканского моря, пришел из Лидии, так и венеты, известные как обитатели Ядранского моря, были изгнаны из захваченной Атенором Трои»,— пишет Юстин в обработанной им «Всемирной истории» Трога (Помпей Трог был одним из историков эпохи Цезаря).
«В этот период в Лидии правили два брата, Лидий и Тиррен; и они после того, как были принуждены к этому неурожаем, бросили жребий, кто из них должен вместе с частью населения покинуть родину. Жребий пал на Тиррена. Он доплыл до Италии и дал земле и ее населению и морю свое имя, которое стало известным и до сих пор сохраняется»,—пишет Веллей Патеркул, малоизвестный историк эпохи императора Тиберия (14 — 37 годы н. э.).
В римский период гипотеза о восточном происхождении этрусков иногда использовалась и для достижения определенных практических целей. Об этом свидетельствует один из самых знаменитых римских историков, Корнелий Тацит, живший на рубеже I и II веков н. э. В «Летописи» Тацит говорит об императоре Тиберии:
«Но Кесарь для отвращения молвы сей, присутствуя часто в сенате, в продолжение многих дней слушал послов Азиатских, препиравшихся о городе, в котором приличнее в честь его храм воздвигнуть. Одиннадцать городов имели прения о преимуществе, силами неравные, но права их были одинаковы».
Далее Тацит приводит доводы, с помощью которых отдельные города стремились добиться, чтобы именно им была оказана эта честь. Наконец, осталось лишь два — Сарды и Смирна.
«Сардяне, как единокровные Римляне, представляли оічределение Етрурии: «ибо Тиррен и Аид, от царя Атиса рожденные, по причине умножившегося народа разделили оный между собою. Лид остался в отеческих землях, а Тиррену предоставлено основать новые селения, и по именам предводителей народ, в Азии поселившийся, наименован Лидянами, а в Италии — Тирренами...»
Смирняне вспоминали не только славное происхождение своего города, но «обратились к оказанным Римскому народу услугам, на которые наибольшую надежду полагали». Сенат принял решение в пользу Смирны. Благодаря Тациту до наших дней сохранился в своеобразной интерпретации один из пересказов сообщения Геродота, который, однако, отличается от первоначальной версии в одном существенном пункте: Геродот называл пунктом сбора лидийцев перед их отплытием в Италию не Сарды, а Смирну.