Я столько всего не могла прочесть по лицу Джекаби. У него всё время было такое непроницаемое выражение лица, что я просто совершенно упустила из виду тот факт, что совсем ничего не знаю о своем работодателе. Например, я обратила внимание, что мистер Хадсон обратился к нему по инициалам, когда как остальные просто звали его «Джекаби».
— Что означает Р.Ф.? — спросила я, когда мы пересекали деловой квартал, неподалеку от Огр Лейн.
Он повернул голову, и в течение нескольких долгих секунд таращился на меня, прежде чем ответить.
— Я в своей работе расследую мистические события и всевозможные магические вопросы, что требует поддержания определенных защит сверхъестественного характера.
— Вы имеете в виду такие, как чеснок или лаванду, которые раскладывают вокруг земельного участка?
— Это не лаванда, а ирландский белый вереск... но да, вроде того, — ответил он. — У имен есть сила. Для заготовителей некоторых очень старых, очень темных искусств, имена добровольно сказанные, равносильны струнам, за которые дергают марионеток. Я предпочитаю сохранять свое имя в строжайшей тайне.
— Я обещаю не превращать вас в злобную куклу, — сказала я. — Да я всё равно не знаю, никаких тёмных магических обрядов. Я даже не владею ни одним карточным фокусом.
— Это, безусловно, обнадеживает, и всё же я оставлю эту информацию при себе. Я переживаю не из-за вас, мисс Рук, — добавил он, — но вопрос закрыт. Я даже Дженни не сказал своего полного имени, а она не только исключительно надежна, но и мертва.
Дженни Кавана была одной из тех своеобразных подробностей дома на Огр Лейн. Тот дом когда-то принадлежал ей — и она осталась там даже после своей безвременной и загадочной кончины. Мой работодатель ни словом не выказал протест на её присутствие и вскоре она стала просто еще одним обитателем дома. Несмотря на ее мрачную историю, Дженни была самым приятным призраком, которого только можно пожелать встретить. Она стала моей наперсницей и таила в себе гораздо меньше тайн, чем мой загадочный работодатель.
— Могу я попробовать угадать? — спросила я.
Джекаби закатил глаза.
— Вы можете делать, что угодно. Это все равно не изменит моего решения.
— Это ... Ричард Фредерик?
— Нет, и я не собираюсь...
— Рассел Френсис?
— Нет. Вы...
— Румпельштильцхен Финеган?
Джекаби вздохнул.
— Да, мисс Рук. Румпельштильцхен. Вы угадали. Я хитрый бесенок из детских сказок.
— Это было бы не самым странным из того, что вы рассказывали мне за все время моей работы на вас.
Глава третья
Стоило нам только вернуться домой на Огр Лейн, как Джекаби немедля заперся в своей лаборатории. Я предложила ему помощь с маленькими, мохнатыми хамелиоморфами, но он прогнал меня, махнув рукой, и пинком захлопнул за собой дверь.
Я прошаркала вниз по изогнутому коридору и уселась за свой стол в фойе, решив отдаться повседневной рутине. Груда измятых бумаг и квитанций Джекаби требовала, чтобы её разобрали и привели в порядок, но минуты тянулись, а мой разум отказывался сосредотачиваться на поставленной перед ним задаче.
Мне только недавно удалось убедить своего работодателя, что я не какая-нибудь фарфоровая ваза, которую нужно оберегать. Но и роль слона в посудной лавке мне на себя примерять не хотелось. Конечно, рыбное фиаско было не самым удачным моментом, но в поле я — воин. Определённо. Я заполнила еще одну забытую квитанцию, найденную в пыльном шкафу у себя за спиной, и нахмурилась. Моя кожа аж зудела от чувства бесполезности.
Это не значит, что я не понимала беспокойство своего работодателя. У меня была, во многих отношениях, отличная должность помощника исключительного, единственного в своем роде детектива, занимающегося раскрытием паранормальных преступлений — но нельзя не признать, что и она была опасна. Чудная лаборатория Джекаби выглядела так, словно в ней можно было сотворить и оживить создание Франкенштейна. А библиотеку испещрили грозные тени, ползающие по полу, так и норовившие схватить меня за пятки, если я подбиралась слишком близко к разделу «Опасная Документация». Все вокруг меня сквозило экзотикой: черепа животных, злобные статуи и иноземные боги. Даже безобидная на вид серая лягушка в аквариуме позади меня (Джекаби звал его Огден) имела привычку извергать зловоние из глаз, когда чувствовала угрозу. Такой была жизнь с моим работодателем: попурри безумия и угрозы, и все это в стенах одного дома.