Кроме регулирования браков, фратрии играли определенную роль и в других жизненных ситуациях. Например, у аранда при планировке стойбища. Так, когда собирались вместе несколько групп, то лагерь разделяли на две половины в соответствии с существующими фратриями. Причем одна от другой отделялись какой-нибудь естественной границей: например, ручьем. У того же племени во время сражений люди каждой фратрии бились отдельно. При этом их тоже разделяла какая-нибудь природная граница.
Итак, жениться можно было только на девушке из определенного брачного класса. Но если девушки этого класса — будущие жены юношей соответствующего класса, то и мамы этих девушек, значит, будущие их тещи. В соответствии с этим правилом, в племени аранда запрещалось разговаривать не только со своей тещей, но и со всеми тещами, то есть со всеми матерями девушек и женщин того класса, откуда происходит жена данного человека.
Более того, когда в какой-нибудь семье рождался мальчик, то после этого события собирались уважаемые люди племени и выбирали ему… будущую тещу. И даже если эта женщина не имела детей и вообще не была замужем, но она уже точно знала: если родится дочь, то мужем ее будет такой-то. И с этой будущей тещей будущий ее зять тоже не должен был разговаривать.
Нелегкие обязанности в племени аранда выпадают и на долю женатых мужчин. Раньше они должны были всю свою жизнь отдавать своему тестю часть добычи, а сверх того, все свои отрезанные волосы — очень ценный у аборигенов материал, годный для изготовления сумок, браслетов и прочих нужных вещей. Такие отношения эранда называют «туальчамура»…
У аранда, как практически и у всех австралийских племен, очень развито представление о том, что некоторые материальные предметы обладают сверхъестественными свойствами. В связи с этим их считают тотемическими эмблемами. Одной из наиболее распространенных эмблем такого рода являются чуринги — овальной формы камни или деревянные пластинки с закругленными концами. Они покрыты схематическими и символическими рисунками, которые означают тотем, хотя никакого реального сходства с тотемом не имеют. Они считаются священным достоянием группы, хранятся в потайных местах, где их не могут видеть непосвященные…
В северных областях Земли, в основном на Аляске и Чукотке, обитает удивительный народ — эскимосы. Населяют они также побережье Берингова моря, север Канады, остров Гренландию. Несмотря на столь широкое распространение, их численность относительно небольшая — около 170 тысяч человек.
Живут эскимосы в особых хижинах, построенных из снега. Называются они иглу. Причем сделаны они не из любого снега, а только отвечающего определенным и довольно жестким требованиям. Размеры отдельной снежной хижины в среднем 3–4 метра а диаметре и 2 метра в высоту. Но иногда она имеет и большие размеры: например, диаметр 9 метров и высоту — 3,5 метра. Такое иглу использовалось, прежде всего, для различных общественных мероприятий.
Чаще всего в иглу окон нет, и, тем не менее, днем в ней светло даже в пасмурную погоду. Иглу как жилище отличается исключительно высоким уровнем приспособления к низким температурам Арктики. И даже при сильном морозе в ней относительно тепло.
Но это материальная сторона жизни эскимосов. Намного интереснее их духовный мир. Например, обычаи, связанные с дружеским визитом. Дело в том, что если у большинства народов существует правила предупреждать хозяина о своем приходе, то эскимос Аляски может появиться как снег на голову, и в этом ничего удивительного нет. Так принято. Зато он сам должен оповестить хозяев о том, что прибыл. Для этого эскимос забирается на крышу дома и кричит в дымоход, что он пришел в гости…
Любопытны у них и внутриплеменные отношения. Так, когда у эскимосов появляются трудности в добывании пищи, еда у них становится общей. И тогда каждый член племени имеет полное право взять из хранилища любой семьи пищу, в которой он нуждается. Коллективной собственностью становится и животное, убитое а этот период. Причем любой соплеменник имеет право взять часть добычи независимо от того, участвовал он в охоте или нет. Правда, в большей части поселений эскимосов такие отношения были довольно редкими, хотя в некоторых местах они встречались часто.
«Люди одного и того же селения, — сообщалось в одном из исследований об эскимосах, — живут совместно летом и зимой в состоянии такого резко выраженного коммунизма, что у них не существует даже дележа охотничьей добычи. Все мясо поедается совместно столь быстро, сколь это возможно, хотя мужчины и женщины едят раздельное.
Когда эскимосы трапезничали, то большой кусок мяса передавался по кругу от одного человека другому. Каждый мужчина отрезал от него порцию, которую мог поместить в рот, и передавал этот кусок следующему. И так по кругу кусок перемещался до тех пор, пока его полностью не съедали. Подобным же образом поступали и с сосудом с супом. Человек делал глоток и передавал его своему соседу по кругу…»
Любопытен и бытовавший в недавнем прошлом погребальный ритуал эскимосов. Вот что пишет по этому поводу знаменитый американский исследователь Арктики Роберт Пири в книге «Северный полюс», изданной в 1981 году.
«Не лишен интереса погребальный ритуал эскимосов. Когда эскимос умирает, его хоронят немедленно. Тело как можно быстрее одевают, заворачивают в шкуры, на которых спал умерший, и добавляют еще кое-какую одежду, чтобы душа не мерзла. Затем тело перевязывают крепкой веревкой и тащат головой вперед из палатки или иглу до ближайшего места, где найдется достаточна камней, чтобы прикрыть его. Эскимосы не любят прикасаться к мертвому телу, вот почему они тянут его по снегу или по земле наподобие саней. Дойдя до места погребения, труп обкладывают камнями, чтобы защитить его от собак, песцов и ворон, и на этом похороны заканчиваются.
Согласно представлениям эскимосов, загробный мир вполне материален. Если умерший был охотником, его сани и каяк вместе с его оружием и прочим снаряжением ставятся возле могилы, а его любимые собаки запрягаются в сани и удушаются, чтобы они могли сопровождать хозяина в путешествии в незримое. Когда умирает женщина, возле могилы оставляют ее светильник и маленькую деревянную раму, на которой она сушила обувь и рукавицы всей семьи. Здесь же оставляется немного жира и спичек, если они есть, чтобы покойная могла зажечь светильник и приготовить себе пищу при переходе в потусторонний мир; оставляется также чашка или плошка, чтобы можно было растопить снег и получить воду. В могилу кладут иголку, наперсток и другие принадлежности для шитья.
В прошлом, если у женщины был грудной ребенок, его умерщвляли, чтобы он сопровождал ее в потусторонний мир; разумеется, против этого обычая я ополчился, и за время двух моих последних экспедиций не слышал, чтобы младенцев умерщвляли. Эскимосам — участникам моей экспедиции я попросту запретил делать это и обещал давать родственникам таких детей достаточно сгущенного молока, чтобы выкормить их. Если эскимосы и практиковали этот старый обычай в мое отсутствие, мне они ничего не говорили, зная, что я не одобряю его.
Если эскимос умирает в палатке, шесты ее убираются, и палатка остается лежать на земле, пока не сгниет или не будет унесена ветром. Такой палаткой никогда больше не пользуются. Если эскимос умирает в иглу, обитатели покидают его и долгое время не живут в нем. Родственники умершего соблюдают некоторые запреты по части питания и одежды, и имя покойного никогда не произносится вслух. Если в племени есть люди с тем же именем, им надлежит взять себе другое и носить его до тех пор, пока не родится ребенок, которого можно назвать именем покойного. После этого запрет на имя снимается. В своих горестях и радостях эскимосы похожи на детей. Они несколько дней оплакивают умершего друга, а затем забывают о нем. Даже мать, безутешная при смерти ребенка. вскоре уже смеется и думает о других вещах».