(С этой секунды от былой конфронтации между ними не осталось и следа.)
— Ты, как старший по званию, отправишься в кабину, — все же не преминул поддеть напоследок своего визави Израиль Соломонович, припоминая тому уж слишком высокомерное поведение в недалеком прошлом. — Тем более что с шофером вы уже знакомы.
— Согласен, — пропустив мимо ушей последнюю фразу, кивнул наш главный герой, не преминув, однако, добавить: — Мог бы подогнать машину прямо на Большой, чтобы мы не били ноги в дороге. Прости за каламбур…
Добравшись до искомого автомобиля, Плечов рванул на себя его дверцу, которая, к счастью, не отвалилась (хотя для достижения такого эффекта было совсем недалеко), и оторопел от неожиданности. Ибо за баранкой «студера» гордо восседал «лихой наездник» Пашуто.
Они обнялись.
— Ну, как тебе моя красотка? — небрежно бросил Семен, запуская двигатель.
— Что или кого ты имеешь в виду? — как обычно в таких случаях, предпочел «прикинуться шлангом» Яра. — Тачку или жену?
— Супругу, конечно.
— Ну, что вам сказать, товарищ ефрейтор? Повезло тебе в жизни. Лелей и береги ее, как знамя полка.
— Согласен… Вот только я сам, так сказать, далек от идеала, — как-то уж больно горестно протянул Пашуто и сразу же привычно впихнул в рот свежую папироску. — Все пороки налицо: пью-курю… Вот только не гуляю!
— И то хорошо. Всему свое время. Взяться за ум — никогда не поздно.
— Думаешь?
— Уверен… Куда ехать, знаешь?
— У меня один годами накатанный маршрут. Ни влево, ни вправо свернуть не имею права…
— О, как ты заговорил! Стихами… Прям Янка Купала.
— Это кто еще такой? — выбрасывая за ненадобностью очередной жеваный-пережеваный мундштук, устало поинтересовался геройский водитель и тут же, что-то вспомнив, исправился: — А… Иван Доминикович… Наш народный белорусский поэт. Он того… Из-под Молодечно, туда — ближе к Литве. — И Пашуто махнул рукой в неопределенном направлении.
— Знаю.
— Год назад вся страна была потрясена его смертью. Кстати, что там у вас в Москве с ним стряслось?
— Разбился, упавши в лестничный проем, — сухо сообщил Ярослав, которому, со слов Копытцева, были хорошо известны все обстоятельства гибели гениального земляка. — С девятого этажа. За десять, между прочим, дней до собственного шестидесятилетия.
— Не царское это дело — в чужом дерьме ковыряться… — философски изрек Пашуто. — Если классики гибнут, значит, кому-то это надо!
— Вот и я о том же, Маяковский. Береги себя… Не высовывайся слишком далеко.
— Не… Я свое место знаю! — честно признался Семен Александрович, которому были чужды всякие карьерные устремления, на которые в конечном счете и намекал его собеседник. А потом несколько неожиданно добавил: — Лучше Пани все равно на всем белом свете не найти!
— Согласен, — откликнулся Плечов.
Глава 6
Около пятидесяти верст от Ленинграда до заложенной еще в 1323 году новгородским князем Юрием Даниловичем знаменитой русской крепости Орешек, или, как в те годы, когда происходят описываемые действия (да и сейчас!), Ключ-города (именно так переводится с немецкого его официальное название — Шлиссельбург), казалось, сложились в одну — настолько быстро пролетело время в пути.
Пашуто не замолкал и курить не переставал ни на миг, но вел машину четко, уверенно, без лишних, как он сам говорил, «телодвижений и нервов».
А у причала наших героев ждал еще один (второй после Шниперзона) сюрприз. Хотя и ожидаемый. Катер! Вроде с виду все тот же. Не новый и весьма потрепанный в прошлых походах (видавший виды, как любят выражаться в нашем народе), но совсем не такой «раздолбанный», как некоторое время тому назад. Свежевыкрашенный, идеально вылизанный и наверняка с тщательно отремонтированной ходовой частью (правда, последнее утверждение еще нуждалось в проверке).
И Иван Кириллович возле него ну точно как «новая копейка». Помытый, побритый, ухоженный. Василий первым узнал бравого капитана и немедля бросился в его объятия. Спустя мгновение они оба только что не рыдали от счастья.
Следующим на борт судна взошел Альметьев и сразу же принялся искать на нем самое удобное место для сна и отдыха.
А Плечов еще долго прощался на берегу. То с Семеном, то с Израилем — поочередно. Пока до его ушей не долетела капитана команда: «Отдать швартовы!» и последовавший за ней крик юнги:
— Дядя Яра! Давайте быстрее! А то еще останетесь на берегу!
— Бегу, — в рифму ответил разведчик.