— Честно говоря, я приехал сюда только по обязанности. Ненавижу этот дом и презираю большинство людей, которые здесь живут.
Потрясенная откровенностью мужа, Кэти неуверенно проговорила:
— Дай им привыкнуть ко мне… Белла недавно рассмешила меня. Знаешь, что она сказала? Вся твоя семья надеется, что ты бросишь меня и женишься на Марии.
Прищурившись, Алекс оглядел жену, и губы мужчины скривились в непонятной усмешке.
— Мария — счастливая замужняя женщина, и даже моя семья должна отбросить всякую надежду! — раздраженно заключил Серрано.
Он не знал. Понятия не имел, что брак Марии распался.
— Если верить твоей племяннице, Мария разошлась с мужем, — спокойно проговорила Кэтрин.
Завязывавший «бабочку» Алекс так и застыл с поднятыми руками. Лицо мужа словно окаменело. Повернувшись к Кэтрин, он резко спросил:
— И когда же это произошло?
По спине Кэти пробежал странный холодок.
— Не знаю… Я вообще ничего не знаю.
— Энрике следовало бы повесить на рот своей дочери амбарный замок, — резко сказал Алекс, снова поворачиваясь к зеркалу.
А потом наступило молчание. Кэти поспешно вскочила с кровати и скрылась в ванной. Ясно, сама не подозревая, она взорвала бомбу. Алекс явно потрясен новостью, и хотя по его лицу ничего нельзя понять, но очевидно — он напряженно обдумывает ситуацию. Многое ли меняло в их отношениях известие, что Мария обрела свободу? Все… или ничего? Может, Серрано раздосадовало, что бывшая невеста не рассказала своему другу об этом сама?
Естественно, дожидаться жены Серрано не стал, и пришлось спускаться вниз одной. Необычайно красивая, в небесно-голубом платье, открывавшем плечи и выгодно оттенявшем глаза, Кэти вошла в гостиную. Первым делом она увидела своего мужа и Марию, сидевших в дальнем углу комнаты, догруженных в беседу. Итак, теперь Серрано сам узнает о происшедшем до мельчайших подробностей, сказала себе Кэтрин. Трудно поверить, что Мария с такой лучезарной улыбкой рассказывает печальную и малопривлекательную историю своего неудачного замужества. Зато Александр выглядел убийственно серьезным. Настолько серьезным, что Кэтрин инстинктивно почувствовала опасность.
Изабелла издалека помахала ей рукой, но не отошла ни на шаг от очень красивого молодого человека, что-то шептавшего девушке на ухо.
Заметив жену, Алекс немедленно поднялся и пошел к Кэти навстречу. Всех позвали к столу.
— Ты как раз вовремя, — сказал с вымученной улыбкой муж, и она остро ощутила принужденность там, где ее раньше не было; словно в солнечный теплый день дунул северный ветер. — Выглядишь просто изумительно.
Ты ревнивая, завистливая идиотка, убеждала себя Кэти, но, все же не удержавшись, спросила:
— Ну, правда, что Мария развелась?
Серрано отвел взгляд.
— Да.
И все. Просто сухо подтвердил факт, не желая его обсуждать. С другой стороны, не на званом же обеде пережевывать чьи-то личные проблемы.
К своему удивлению, Кэти обнаружила, что ее место за столом по правую руку от хозяйки дома. Алекс оказался далеко от жены-на другом конце стола, а Мария сидела через несколько стульев от ее мужа. Миссис Серрано несколько раз холодно заговаривала с невесткой на превосходном английском. Кэти держалась достойно, но вздохнула с облегчением, когда обед закончился.
Как только Кэтрин вышла из-за стола, ее тут же атаковала Изабелла:
— Я хочу вас познакомить с одним человеком. И вывела вперед красивого юношу, с которым Кэти видела ее раньше. Звали его Франциско. Разве он не прелесть? И Кэтрин мило улыбнулась молодому человеку. Франциско тут же покраснел и ощетинился, но, когда юноша посмотрел на Беллу, Кэти поняла-парень крепко сидит на крючке, хотя еще не совсем привык, что его выставляют напоказ, как пуделя-медалиста.
— В следующем году мы обручимся… — таинственным шепотом объявила Изабелла.
— Эта девчонка объявила всем нам, что выйдет за этого мальчика замуж, когда ей не было и четырнадцати… — вздохнул сзади Алекс, как только счастливая девушка утащила своего кавалера.
Потом Кэти танцевала с мужем. Алекс оказался прекрасным партнером, но она не могла расслабиться, отбросить невеселые мысли, уводившие в прошлое, которое она еще недавно поклялась похоронить. Она прижалась щекой к его плечу, и знакомый запах заставил сердце больно сжаться. Потерять мужа… Эта мысль привела Кэти в ужас. Сознание, что Алекс останется с ней, пока не найдется порочащий семью документ, не утешало, а только лишний раз напоминало — муж живет с ней не по собственной воле.
Кэти представили родителям Марии. Пожилые супруги были с ней вежливы и любезны, но за внешними проявлениями сквозила неприязнь. Кэти чувствовала-эти люди видят в ней женщину, укравшую пять лет назад у их дочери жениха. Поговорив с четой Марфори несколько минут, Кэтрин извинилась и пошла на террасу подышать свежим воздухом. Следом вышел столь симпатичный ей Рамиро.
— Я не видела за обедом Энрику, — заметила молодая женщина.
— К сожалению, жена быстро устает от подобных сборищ. Энрика отдыхает, — печально вздохнул Рамиро.
— Ваша жена чем-то больна? — осторожно поинтересовалась девушка.
— Нервное расстройство. Это с ней случается только здесь, в ее замечательной семье, — сказал с нескрываемым презрением Рамиро, крепко сжав прутья железной ограды, окружавшей террасу. Потом, повернувшись к собеседнице, мужчина пытливо всмотрелся в лицо Кэти. — То, что Алекс обращается с моей женой как с зачумленной, только усугубляет положение.
Не ожидавшая такой откровенности, Кэти покраснела.
— Простите, но я…
— Я наблюдал за вами. За вами с Александром. Вы хорошая пара. Я обещал Энрике, что никогда не заговорю об этом с Алексом, но о вас и речи не было. — С угрюмой решимостью Рамиро тщательно взвешивал каждое слово. — Поэтому сейчас вам придется выслушать нечто весьма неожиданное. Надеюсь, у вас хватит решимости стать посредником.
— Посредником? — недоуменно нахмурилась Кэтрин.
— Между нами и Алексом. Он знает… Могу назвать вам год и месяц, когда Алекс изменил отношение к Энрике. Я еще тогда хотел поговорить с ним, хотел выяснить, что он знает и какой чуши ему наговорили, если мальчик до такой степени переменился к моей жене. Но когда Энрика узнала о моем намерении, то чуть с ума не сошла, и я промолчал… против собственной воли.
Кэтрин изумленно воззрилась на взволнованного собеседника.
— Рамиро… я не понимаю, о чем вы говорите.
— Ну вот, теперь и вы тоже… — Мужчина устало вздохнул. — Конечно, все вы понимаете. Алекс узнал эту тайну, когда вы только-только поженились. Вряд ли он столько лет мог держать это в себе. Тридцать лет назад Энрика отказалась от него, своего сына, но в сердце этого не было, она никогда от него не отказывалась. Кроме того, тогда она свято верила, что так будет лучше для малыша…
И тут Кэтрин все поняла, будто яркий свет вспыхнул в мозгу. Открытие потрясло девушку до такой степени, что она еле устояла на ногах. Энрика приходилась ее мужу не сестрой, а матерью! Эта женщина отдала своего ребенка родителям, чтобы те вырастили его как собственного. Мальчик рос на ее глазах, но не она воспитывала его. И Алекс знал… Последний кусочек картинки встал на место. Не этот ли «фамильный скелет» ее дражайший папочка хотел вытащить на свет Божий?
— Я хочу убедиться, что Александру известна вся правда, — продолжал настаивать Рамиро, слишком занятый своими переживаниями, чтобы заметить потрясение собеседницы. — Именно вся правда, а не только то, что сочла возможным сообщить мальчику его бабушка. Алекса не усыновили. Свидетельство о рождении сфабриковали так, чтобы Кармен и Ориго могли считаться родителями малыша. Хотя они и решились зайти так далеко, но понимали, что сестер Энрики провести не удастся, поэтому для них была выдумана история с усыновлением. Ориго всегда хотел сына. Это он, вопреки желанию жены, настоял, чтобы Алекса оставили у них, а не отдали в чужую семью, чтобы прикрыть позор дочери. Этого ребенка Ориго мог растить как своего, потому что Алекс все же был Серрано.
— Вы знаете все подробности этой истории…
— Если бы я все знал тридцать лет назад, я ни за что не позволил бы Серрано сделать это! — воскликнул, не скрывая гнева, Рамиро. — Конечно, мы с Энрикой были очень молоды и поступили плохо. Но Серрано должны были разрешить нам пожениться, когда узнали, что Энрика ждет ребенка. Никогда я им этого не прощу!