Скакавший рядом сэр Роберт подметил и этот жест, и его неоднозначный смысл. Он продолжал считать благом всех детей, за исключением мальчика с пристрастием к хирургии, Мастера Малиса, — вот уж у кого безрадостный взгляд.
Они спустились к краю долины, и Оксенбридж указал куда-то вдаль и вниз. В небо поднимался столб дыма из одной-единственной трубы.
— Это — дым небедного двора, — сказал он, — из самого высокого дымохода поместья Ротервирд. Туда мы и направляемся.
Он улыбнулся кучеру. Можно ли вообразить более изящное предательство?
Январь
1. Собеседование первое — женщина
— Полагаю, условия стандартные?
Человек, изредка предлагавший ей работу, почти никогда не отвечал прямо. Ее тонкие пальцы непроизвольно постукивали по крышке стола.
— На этот раз работать придется подольше и подальше, чем обычно.
— Сроки значения не имеют, — ответила актриса. — Для женщин моего возраста больше никто не пишет главных ролей.
Она по-прежнему испытывала к нему отвращение — к неестественно бледному цвету его кожи, беспощадным глазам, — но имелись здесь и свои плюсы, и дело было не только в деньгах. Благодаря этому человеку ей уже посчастливилось пожить на яхте, которую трудно описать иначе как «плавающий в Южно-Китайском море особняк», побывать в шале в Доломитовых Альпах и во флорентийском палаццо. Вся эта роскошь принадлежала ему, и она слышала и о другой подобной недвижимости. Ее внимание привлекла вторая часть фразы.
— Вы сказали «подальше»?
— И значительно, но все равно в пределах Англии.
Она почувствовала легкий укол разочарования, но сдержалась, удивленная резкостью его ответа и тем фактом, что в Англии еще существуют по-настоящему далекие уголки.
— От вас требуется вести себя сдержанно. И производить нужное впечатление на местных. Только и всего.
Актриса улыбнулась. Она умела производить впечатление — природный дар.
— Все то же, и роль, и костюмы?
— Само собой.
На этом месте собеседование, как правило, подходило к концу, но в этот раз она все же не смогла подавить любопытство:
— А где именно в Англии?
— В Ротервирде.
В ее взгляде мелькнуло изумление.
— Но ведь местные к себе никого не пускают. Они живут отдельно, они другие.
— Видимо, я являюсь исключением.
— Исключением являются ваши деньги.
— Тоже правда — наемные стекольщики, реставраторы по дереву, укладчики и штукатуры влетели мне в копеечку. Приготовьтесь играть хозяйку елизаветинского поместья. — Он поднялся, прежде чем продолжить, сделав жест, означающий «больше никаких вопросов». — И еще одна деталь — сумеете изобразить материнский инстинкт?
«Изобразить материнский инстинкт» — его манера выражаться наводила на неприятные размышления. Актриса кивнула, прекрасно понимая, что ее красота не производит на него никакого впечатления. Их общение всегда оставалось чисто деловым.
Он сжал ее ладонь своей холодной рукой — запястье птичье, зато хватка железная.
— Тогда договорились, — заключил он, передавая ей чек с авансом — колоссальной суммой за то, чтобы играть на публике жену, которой он никогда не имел в действительности.
2. Собеседование второе — мальчик
Мальчик стоял на выходе из станции Воксхолл, повернувшись лицом к мосту, ведущему через мозаику автодорожных полос, пешеходных светофоров и автобусных остановок. Стоял жуткий холод, и в 6.20 утра было еще темно. По идее, он пришел вовремя. Он коснулся пальцами лежащего в кармане складного ножа. Если клиент окажется каким-нибудь извращенцем, ему придется за это дорого заплатить.
Не удостоив вниманием подземный переход, мальчик принялся перепрыгивать через ограждения. Молодой полицейский, которого насторожил его потрепанный вид, двинулся к нему. Заметив выпуклость в кармане его куртки, полицейский подумал было, не задержать ли мальчишку, но в конце концов решил не связываться с ним. Он находился за пределами своей юрисдикции, к тому же один.
Нарисованный от руки план указал мальчику путь в направлении речного квартала к западу от моста; инструкции предписывали ему «нажать П» на двери дома, добравшись до места назначения. Мальчик огляделся — богато, богаче некуда. Он опасался, что «П» будет означать парковку, а у него не было ни малейшего желания забираться в машину к незнакомцу, но эту «П» он обнаружил в стройном ряду серебристых кнопок. Страх сменился приятным волнением. Он нюхом почуял выгоду. На него обратил внимание какой-то богач. Возможно, общество считало его жертвой обстоятельств, но на самом деле он никогда не был жертвой. Плохая репутация давала свои преимущества: вот и сейчас очередной тупица решил его облагодетельствовать.