Примерно с полминуты ничего не происходило, а затем Настя услышала звук отпираемого замка, дверь открылась, и на пороге возникла бабушка со старой масляной лампой в руке. Она стала настороженно вглядываться в лицо Насти, слегка вытянув руку с лампой вперёд. По всей видимости, подозрений никаких Настя не вызвала, потому что в скором времени бабушка закончила её изучение, по-доброму улыбнулась и сказала:
– Конечно, внучка, заходи в дом. Вдвоём-то, поди, нам веселее будет.
Она отошла немного в сторону, пропуская Настю внутрь, а когда та вошла, снова закрыла дверь и задвинула засов.
– Иди, иди, внученька, вперёд, не надо стоять в сенях.
Настя вошла в просторную комнату, большую часть которой занимала самая настоящая русская печка.
– Садись на скамью за стол, я тебя покормлю, – сказала бабушка, входя в комнату следом за ней, – проголодалась ведь, наверное, с дороги.
Она поставила на стол тарелки, положила на них горячую картошку, несколько кусков хлеба и сала. Потом она принесла стаканы и кувшин с ягодным морсом, также поставила их на стол, а сама села напротив Насти.
– Ой, я ведь не представилась, – спохватилась вдруг бабушка и смущённо улыбнулась. – Меня зовут Нина Семёновна.
– А меня Настя, очень приятно, – улыбнулась она в ответ бабушке.
– Кушай, Настенька, кушай, – сказала бабушка, показывая на стол, – всё своё, вкусное, полезное, деревенское.
И Настя не заставила себя долго ждать, так как обедала она уже давно, и к этому времени уже порядочно проголодалась. Во время еды они не разговаривали, а когда Настя закончила есть, то спросила хозяйку дома:
– Нина Семёновна, скажите, а Вы здесь одна живёте?
– Ой, одна, внученька. У меня же никого не осталось из родных. Да и в нашей деревне сейчас не так уж много людей живёт, не то, что раньше, вот мы все и стараемся помогать друг другу. А ты как в наших краях оказалась?
– Да я историей интересуюсь. Вот и решила проехаться по дальним деревням, послушать местный фольклор, купить какие-то старинные вещи. Может, у Вас осталось что-нибудь ненужное, что уже давно лежит, а выкидывать жалко? Я бы могла заплатить, если мы с Вами договоримся.
– Ой, Настенька, мне уже деньги-то не особо и нужны, – развела руками бабушка. – На жизнь мне хватает, да и ладно. А старые вещи у меня в сундуке за печкой хранятся, можешь пойти посмотреть.
Настя встала и прошла за печь. Там стоял большой сундук, судя по всему, и сам довольно старинный. Защёлки никакой не было, поэтому она просто подняла крышку и откинула её в сторону.
Сундук был до половины заполнен какими-то тряпками, старой посудой, различными безделушками. На первый взгляд, ничего особенно интересного там не было. Настя стала перебирать вещи, откладывая их в сторону. Рассматривая содержимое сундука уже несколько минут, она хотела было закрыть крышку, как вдруг ей на глаза попался край какой-то коробочки. Она вытащила её, и оказалось, что это была деревянная шкатулка. Настя сразу определила, что эта шкатулка довольно старая, скорее всего, она была изготовлена ещё до революции. Выполнена она была качественно и, хоть дерево местами и потемнело, но сумело сохранить свою целостность и нигде не потрескалось.
Настя перевернула её кверху дном и очень удивилась тому, что там увидела. На обратной стороне этой шкатулки был вырезан вензель, встретить который здесь, в глухой деревушке Карелии, она никак не ожидала.
Глава 2
– Откуда у Вас эта шкатулка? – спросила Настя Нину Семёновну, с интересом разглядывая изображённый на ней вензель.
– Ой, внучка, я точно и не знаю. Она была здесь всю мою жизнь, сколько я себя помню. Эта шкатулка принадлежала ещё моей бабушке. Когда я была маленькой, она собирала всех нас вокруг себя и рассказывала, как после Революции по деревням ходили отряды и забирали всё более или менее ценное. В нашем доме они тоже побывали, но забрали не всё – кое-что всё-таки удалось спрятать. Эта шкатулка очень старая, ведь ей больше ста лет.
«Интересно, насколько бы сильно удивилась сейчас Нина Семёновна, если бы узнала, что эта шкатулка на самом деле гораздо старше, чем она думает – её возраст, вполне возможно, может составлять приблизительно триста лет?» – подумала Настя. Вензель, который был вырезан на дне шкатулки, ей уже доводилось видеть раньше. Такой же вензель был выкован на решётках парадной лестницы во дворце Меншикова на Васильевском острове. Вернее, это был не совсем вензель, а скорее просто сочетание латинских букв ПП (Пётр Первый) и АМ (Александр Меншиков) в одном вензеле. Этой своей задумкой Александр Данилович Меншиков – ближайший сподвижник Петра и первый генерал-губернатор Санкт-Петербурга – хотел выразить своё почтение Петру Великому и показать, что дворец Меншикова – это ещё и дворец Петра, а не только его собственный. Именно так и должны были думать гости, поднимающиеся наверх по парадной лестнице.