Уоррен неожиданно остановился на полуслове, на его лице застыло выражение крайнего потрясения. Потом он беззвучно упал к ногам Кэролин, и она увидела, как на спине его идеально скроенного пиджака расплывается алое пятно.
Кэролин так испугалась, что не смогла издать ни звука. Все еще не придя в себя, она взглянула в самодовольное лицо кузена Джорджа.
— Какая же ты дура, Кэролин, — сказал он. — Ведь у него даже оружия не было. Да и зачем ему тебя убивать? Несчастный идиот хотел спасти тебе жизнь.
— Это ты, — беспомощно выдохнула она.
— Конечно, это я, — ответил он. — А теперь почему бы вам обоим не поторопиться, чтобы покончить с этим раз и навсегда? Мне нужно поскорей вернуться к дорогой мамочке, чтобы никто не заметил, как долго я отсутствовал. Ну же, поторапливайтесь!
И он помахал перед носом Кэролин большим черным пистолетом.
Глава двадцать третья
Восход солнца был поистине великолепным. Словно странная похоронная процессия они поднимались вверх по извилистой дороге по направлению к скалам. Они оставили тело Уоррена лежать в луже крови, а сами карабкались по холмам, по которым привыкли лазать, когда были детьми. Процессию замыкал Джордж, болтавший без умолку и подгонявший парочку беглецов вперед.
— Ну, как твоя память, Алекс? — насмехался он. — Вспомнил все из туманного прошлого или нет?
— Кое-что, — ответил Алекс, крепко держа Кэролин за руку. — Как только увидел тебя с пистолетом в руке, так сразу все и прояснилось.
— Не сомневаюсь. До сих пор не могу поверить, как тебе удалось убедить дядю Уоррена, что ты самозванец. Я-то сразу узнал, ведь это я пытался убить тебя в первый раз. Даже моя мать тебя узнала, хотя она считает, что ты мертвец, вернувшийся с того света, чтобы терзать ее душу.
— Они знали о том, что это ты стрелял в меня восемнадцать лет назад? Может быть, они тоже участвовали в заговоре? — Голос Алекса звучал равнодушно, как будто ответы его нисколько не волновали, хотя все было совсем наоборот.
— И да, и нет. Они догадались обо всем, когда было уже слишком поздно, и им пришлось меня прикрывать. В конце концов, я старался ради них. Тетя Салли всегда любила тебя до безумия — думаю, ей было безразлично, если бы меня обвинили в убийстве, а ведь это такой позор для Макдауэллов! Конечно, Пэтси с Уорреном постарались все замять, но если бы Салли узнала — беды не миновать.
— Не хочешь освежить память? — поинтересовался Алекс. — Зачем было меня убивать? Конечно, если не считать того, что я надоел всем до чертиков. Но насколько я помню, ты ведь тоже был не пай-мальчиком.
— А вот здесь ты ошибаешься. Я был идеальным сыном — всегда ревностно заботился о матери и ее интересах. Ты ведь знаешь, что по натуре я очень наблюдателен. Той ночью, когда ты собирался сбежать, ты застукал меня, когда я наблюдал за своей матерью и ее новым дружком. Они как раз были под кайфом, поэтому зрелище обещало быть крайне интересным. Но ты все испортил.
— А что я сделал?
— Пригрозил, что душу из меня вытрясешь, если я не перестану за всеми шпионить. Но ведь это привычка, от которой не так легко избавиться, — он весело улыбнулся. — Пару дней назад я с удовольствием наблюдал, как вы оба кувыркались в библиотеке. Я искренне надеялся на повторное представление перед тем, как поджечь дом в Эдгартауне. Но вы поступили крайне невежливо. Нет, я ни минуты не сомневался в том, что вы трахаетесь как кролики при каждом удобном случае. Просто вы держались в стороне от окон.
Кэролин чуть не стошнило.
— Ты следил за нами?
— Я слежу за всеми. Это основное удовольствие в моей жизни, которым я занимаюсь с детства. Но мне не всегда приходится делать это в одиночку. Я являюсь членом одного тайного клуба в Нью-Йорке, который устраивает зрелища такого рода для любителей вроде меня.
— Извращенцев вроде тебя, — огрызнулась Кэролин.
— Ну-ну, дорогая кузина! О каком извращении может идти речь, если дело касается взрослых, согласных на все людей? А ведь вы именно такими и были — очень рьяными в любовных играх, должен сказать. Алекс знает толк в таких делах, — вздохнул Джордж. — Жаль, что у нас так мало времени. Даже не знаю, кого бы мне хотелось трахнуть больше — тебя или его. Однако сомневаюсь, что кто-либо из вас пошел бы на это с охотой. И все же какое это удовольствие — заставить другого наблюдать за нами.
— К чему тогда спешка? — вкрадчиво спросил Алекс, не обращая внимания на искаженное от ужаса лицо Кэролин. — Если ты согласен, я не прочь позабавиться.
Джордж рассмеялся.
— Очень умно с твоей стороны, но меня не проведешь. Ты решил, что будь у тебя больше времени, тебе удастся меня обмануть. К счастью, я научился сдерживать свои аппетиты. Вам обоим предстоит умереть до рассвета. Это будет прекрасное самоубийство — смертельный прыжок со скалы!
— С чего бы нам это делать?
— Я не психолог и не могу объяснить, как работает твой разум, дорогуша, — пожал плечами Джордж. — Почему ты сперва сломал машину Кэролин, а затем увез девушку с собой. А когда явился дядя Уоррен, чтобы попытаться тебя остановить, ты хладнокровно его убил. Кто в состоянии все это объяснить, как и то, что ты сжег дотла дом в Эдгартауне? Я буду в полном замешательстве, когда мне об этом сообщат у постели моей матери. Мы все будем раздавлены горем, — мило улыбнулся Джордж.
— А тебе не кажется, что ты слегка переборщил, сжигая дом? Ведь ты на это пошел ради денег, и хотя страховка покроет большую часть расходов, дом стоил намного больше.
— Ах, но ты ведь знаешь, что нельзя приготовить яичницу, не разбив при этом яиц. Уж дядя Уоррен обязан был об этом знать.
Они поднялись к вершине, и солнце как раз появилось из-за горизонта, пронзая яркими лучами света темное небо.
— Джордж, — тихо сказала Кэролин. — Мне все еще непонятно, почему ты хочешь причинить нам зло. Неужели из-за денег? Ведь у тебя их так много.
— Кэролин, денег никогда не бывает слишком много. Ты всегда была такой наивной. Да, я привык жить на широкую ногу. Но ты права, дело вовсе не в деньгах.
— В чем же тогда причина?
— Но ведь это так очевидно! Бьюсь об заклад, что Алекс сразу обо всем догадался. Вы с ним не настоящие Макдауэллы. Ты незаконнорожденная, а он приемыш. Вы не нашего роду-племени и не заслужили ни одного пенни из наследия, накопленного поколениями моих предков. Вы оба всего лишь самозванцы. Мне известно об этом с детства — я же говорил, что привык слушать и наблюдать. Я всегда знал, что рано или поздно мне придется избавиться от Алекса — и когда он застукал меня за моим любимым занятием, я тут же понял, что этот момент настал. У меня были сомнения на твой счет, но к старости Уоррен стал сентиментальным. Он предупредил меня, чтобы я тебя не трогал. А ведь до этого у меня и в мыслях не было причинить тебе зло, но родительские чувства порой могут быть очень опасными, — Джордж остановился. Они находились на вершине отвесной скалы. Внизу виднелись камни, вокруг которых пенились морские волны, а слева, весь в розоватых лучах восходящего солнца, расположился маяк Гэй Хэда. — Время прыгать, детки. Если хотите, можете взяться за руки.
— А если мы не прыгнем? — спросил Алекс. — Тебе придется попотеть, объясняя, откуда взялись в наших телах дырки от пуль.
— Не думаю. Вас отнесет в море. К тому времени, как тела обнаружат, от них мало что останется. Вас трудно будет опознать, а уж установить причину смерти — и подавно. Я готов рискнуть, если вы не захотите меня слушаться. Алекс, однажды море тебя спасло. Сомневаюсь, что это может повториться.
Здесь, наверху, дул ветер, в лучах утреннего солнца с криком носились чайки. Кэролин подняла руку, чтобы убрать с лица волосы, и ей показалось, будто в отдалении послышался гул мотора.
Джордж его тоже услышал.
— Сюда едут, — вежливо сказал он. — Кто прыгнет первым?
Из-за поворота раздался рев старого двигателя, свет фар рассеял мглу, осветив стоявших на скале, как некую картину из библейских сказаний. Машина двигалась намного быстрей, чем могла себе вообразить Кэролин. Кузен Джордж замер на месте, словно дикий олень, застигнутый врасплох фонарем браконьера, в то время как прямо на него с поистине дьявольской скоростью неслась машина. И с каким-то ужасающим отчаянием Кэролин поняла, кто был за рулем.