Дригальский вернулся в Германию с обильными научными материалами. Его экспедиция была одной из самых выдающихся среди посетивших Антарктику в первой четверти нашего столетия.
Как бы на смену немецким ученым к берегам шестого континента шла на пароходе «Скотия» экспедиция шотландского натуралиста Уильяма Брюса, уже побывавшего в высоких широтах десятью годами раньше на китоловном судне «Балена».
В начале 1903 года Брюс предпринял попытку пробиться в море Уэдделла возможно дальше на юг, но под широтой 70°25 «Скотию» остановили непроходимые льды: глубина моря достигала здесь 5000 метров, побережье материка простиралось где-то далеко. Надежда добраться до берега не оставляла исследователей. В течение нескольких зимних месяцев они вели научные наблюдения в гавани одного из Южно-Оркнейских островов, а затем снова направились в юго-восточную часть моря Уэдделла. Теперь «Скотия» прошла на 200 миль южнее. 6 марта 1904 года у 74-й параллели вдали показалась неизвестная горная страна с большими вершинами, названная путешественниками Землей Котса.
Четвертая экспедиция начала XX века — французская — в 1903 году отправилась в высокие широты на судне «Франсэ» для поисков Отто Норденшельда и его спутников. Узнав, что они доставлены в Аргентину, руководитель экспедиции Жан-Батист Шарко и группа ученых занялись исследованиями в море Беллинсгаузена. Французы нанесли на карту много новых деталей западного побережья Земли Грейама, архипелага Палмера и острова Биско.
Не обошлось без приключения. Покидая Огненную Землю, Шарко договорился с аргентинцами, что на островах Отчаяния или Винке, западнее Земли Грейама, он сложит гурий и оставит записку о положении своей экспедиции. Когда канонерка «Уругвай» прибыла в этот район, гурия нигде не обнаружили. Аргентинцы встревожились: что случилось с «Франсэ»? А французы в это время находились лишь за двадцать пять километров; судно не смогло подойти к условленным местам и вступило в бухточку маленького острова, где простояло девять месяцев. В конце 1904 года экспедиция двинулась на юго-запад — к Земле Александра I. Подступы к ней охраняла стража исполинских айсбергов. Дрейфуя, они вспарывали многолетние белые поля, как тонкую ткань, и прокладывали себе дорогу.
В 1908–1910 гг. Шарко вновь побывал в Антарктике. Судно с игривым названием «Пуркуа-па?» («Почему бы нет?») проникло в море Беллинсгаузена. Французы достигли северо-восточной части Земли Александра I, открыли к западу от неё остров Шарко и первыми после экспедиции «Востока» и «Мирного» подошли к острову Петра I. Точность определений, сделанных русскими военными моряками, вызвала восхищение французских ученых. «В тумане и мгле мы легко нашли остров Петра I, потому что он находился именно там, где был показан Беллинсгаузеном», — говорил в Петербурге Шарко, приглашенный Русским географическим обществом. Выражая уважение к открытиям русских в Антарктике, он назвал пролив у северо-восточной части Земли Александра I именем Ю.М. Шокальского, председателя Русского географического общества.
После второго плавания в Антарктике Жан Батист Шарко на протяжении 25 лет вел научные исследования в северных областях Атлантического океана и у побережья Гренландии. В 1936 году, собрав ценные научные материалы в Восточной Гренландии, Шарко отправился на своем испытанном судне «Пуркуа-па?» в Копенгаген, где датские ученые готовились торжественно отметить 70-летие исследователя полярных стран. У берегов Исландии судно было брошено волнами на скалы и разбито в щепы. Из 46 человек команды и научного состава уцелел лишь один — матрос Гудек.
Роберт Фалькон Скотт
Пятой экспедицией начала XX века в Антарктику была английская на судне «Дисковери» («Открытие») под командованием Роберта Фалькона Скотта.
Президент Британсксго королевского географического общества сэр Клементс Маркем, видный ученый и путешественник, горячо поддерживал план обширных исследований Антарктиды. Благодаря его настойчивости парламент предоставил средства на организацию экспедиции; немало удалось собрать среди частных жертвователей. Этих денег вполне хватило для снаряжения длительной экспедиции. Англичане отправились на юг в 1901 году. Их судно было специально приспособлено для плавания во льдах, имело лаборатории и лучшее для своего времени научное оборудование.
32 летний офицер Роберт Фалькон Скотт был лично известен Маркему. Страсть к познанию неведомого, личное мужество, умение руководить людьми, требовательность к себе не менее, чем к подчиненным, — все эти качества отличали молодого начальника экспедиции. Скотт ещё не достиг юношеского возраста, когда его родители предрешили, что он будет служить на флоте, как многие поколения мужчин этой старинной английской фамилии. С 18 лет он плавал мичманом на корабле «Бадиша», а спустя два года был произведен в младшие лейтенанты. В дальних походах формировался искусный моряк и зрелый командир.
Его помощниками на «Дисковери» были лейтенанты Чарльз Ройдс, Барни, Альберт Армитидж, а также Эрнст Генри Шеклтон, плававший ранее третьим помощником капитана на военном транспорте. В Антарктику отправилась группа ученых: доктор биологии Эдвард Уилсон, геолог Г.Т. Феррар, гидробиолог Т.В. Ходгсон, доктор геологии Реджинальд Кётлитц, новозеландец Луи Бериаччи, участник экспедиции Борхгревинка.
Куда же пойдет «Дисковери», к каким берегам Антарктиды? Вся страна эта — сплошная загадка, неведомы её пределы, очертания, человек увидел лишь отдельные участки побережья, а глубинные области — та же Terra incognita, что и сто лет назад. Поистине безграничное поле для исследований!
«Дисковери» идет в море Росса. Великий ледяной барьер такое своеобразное творение природы, что ради изучения его одного стоило бы послать экспедицию. А вулканы, горные хребты, животный мир! И не отсюда ли ведет кратчайший путь к Южному полюсу?!.
Судно одолело паковый пояс. 9 января 1902 года показался мыс Адэр. Исследователи вступают на берег, где недавно зимовал Борхгревинк. Спустя несколько часов экспедиция продолжает плавание.
С капитанского мостика «Дисковери», идущего от мыса Адэр вдоль побережья на юг, Роберт Скотт глядит на горные цепи Земли Виктории, покрытые мощным ледниковым щитом. Так вот она какая, Антарктида! С её беспощадно суровой природой предстоит померяться силами. Что может противопоставить человек слепой ярости стихии? Волю, смелость, расчет, предусмотрительность…
Развертывается панорама снеговых хребтов, величаво проплывают Сабин и Мельбурн. На горизонте возникла дымящаяся вершина Эребуса. Мыс Крозье! А за ним — повисшая над морем лента Великого барьера.
Почти неделю «Дисковери» медленно проходит вдоль ледяных отвесов. Стена то снижается до восьми-десяти метров, то вновь вырастает до 60–70. Глубина моря от 600 до 1000 метров. Ни с чем не сравнимое создание антарктической природы находится на плаву! Парусники Росса не рисковали приблизиться к страшной стене, но «Дисковери» под парами часто подходит к ней на 300–400 метров. Кажется, что она состоит из многочисленных пластов сильно спрессованного снега. Местами стену пронизали вертикальные трещины, волны пробили в ней пещеры и коридоры. Огромные глыбы, оторвавшиеся от Барьера, уносит течением на север.
Экспедиция достигла восточной окраины Барьера. Будто легкая вуаль заколыхалась на горизонте… Все яснее обрисовываются контуры… Горы! Горы неизвестной страны. Подступы к ней забиты льдами. Вероятно, плохая видимость не позволила Борхгревинку обнаружить эту землю — полуостров Эдуарда VII.
— Совсем необычное ощущение, капитан, глядеть на страну, не виданную ни одним человеком, — сказал четвертый помощник Эрнст Шеклтон. — Это настоящее открытие, не правда ли?
— Пожалуй, настоящее, — улыбнулся Скотт.