13 марта над зимовкой поднялись невысокие мачты с антенной радиоприемника. Проверяя надежность стальных оттяжек, Уайлд сказал:
— Как будто мачты закреплены очень прочно.
— Достаточно приличного ветерка, и вся наша работа пойдет прахом, — предрек Годли.
То, что геолог иронически называл ветерком, не уступало самым свирепым ураганам, пережитым Уайлдом в походе по шельфовому леднику Росса. Скорость ветра на Земле королевы Мэри нередко превышала 140 километров в час. Какой тайфун может сравниться с этой мощью! Думалось, в природе не бывает ураганов большей силы. Однако зимовщики Западной базы ещё не знали о ветрах Земли Адели…»
— В атмосфере Земли королевы Мэри барометр явно не поспевает за событиями, а предупреждения от него и ждать нечего, — жаловался Уайлду метеоролог Мойес.
Небо поразительной синевы внезапно заволакивалось, налетала бешеная пурга, делая предметы в двух шагах невидимыми. Обычно при этом температура подскакивала с 30–35 градусов мороза до минус 4 и даже до минус 1°. Снежные вихри бушевали сутками.
— Если погода не изменится, мы после обеда пойдем к югу, — сказал Уайлд, с сомнением оглядывая ясный и чистый горизонт.
— Да, пора разведать эту местность… — поддержал Годли.
Ему не пришлось договорить: с чудовищным гулом отделилась и рухнула в море огромная часть ледника, волна ударила в стену 20-метрового обрыва, добралась почти до верхнего края…
— Какое счастье, что мы обосновались в полукилометре от моря!..
После полудня шестеро исследователей на лыжах двинулись с упряжками к юго-востоку. Двое остались на базе. К вечеру путешественники легко одолели двенадцать километров, радуясь хорошей погоде; встретилась лишь одна трещина, да и то не внушающая опасений. Но дальше появилось множество пропастей шириной шесть-семь и даже восемнадцать метров. Люди связались длинной альпийской веревкой и, осторожно нащупывая впереди снег, поднимались по крутому фирну.
— Я чувствую себя, как муха, ползущая по проволочной сетке, — вздохнул магнитолог Кеннеди.
На восьмые сутки отряд установил лагерь в 700 метрах над уровнем моря. Они находились за 60 километров от базы. Ночью забушевала пурга, ветер рвал и трепал палатки, заваливал снегом. Расчищая сугробы, люди задыхались, на лице нарастала ледяная маска. Ветер швырял их наземь. Лишь через неделю они продолжали поход.
Спустя много месяцев зимовщики узнали, что в это же время (21–28 марта 1912 года) почти за три тысячи километров к юго-востоку пурга погубила отряд доблестного Роберта Скотта, находившийся на расстоянии лишь одного перехода от спасительного лагеря…
На обратном пути очередной буран задержал партию Уайлда в каких-нибудь трех километрах от базы. Одна палатка обрушилась под тяжестью снега; Мойес и Джонс пережили двухдневную голодовку, пока товарищи не откопали их.
Ранней весной, в конце августа, возобновились санные походы. Зимовщики радовались, встречая кое-где оголенные скалистые вершины — «нунатаки». Эти небольшие участки земной коры, поднимающиеся над мощным ледяным щитом казались островками среди бескрайного белого океана. Один из них, высотой около 130 метров, тянулся почти на полкилометра; его назвали Гиппо-нунатак. У этого отличного ориентира оставили сани с запасом продуктов для будущих путешествий. Склад завалили толстым слоем снега, а вокруг возвели двухметровый защитный вал. Когда через несколько недель зимовщики подошли к Гиппо-нунатаку, они увидели последствия разрушительной работы ветра. Ни насыпь, ни вал не спасли склад от разорения: сани унесло в неведомые просторы, обе подпорки, укреплявшие мешки с продуктами, были сломаны, двухпудовый мешок откинуло за несколько метров…
Двигаясь к востоку и нанося на карту побережье Земли королевы Мэри, отряд прошел около 240 километров и оказался у 99-го меридиана. Неодолимое препятствие остановило путешественников. Соприкоснулись две могучие силы: ледник Денмана, сползающий по склонам материка к морю, и шельфовый ледник Шеклтона. Спускаясь со значительно большей скоростью, ледник Денмана «догнал» и прорвался сквозь шеклтонский.
Здесь были башни высотой в шестиэтажный дом, пещеры шириной до 300 метров, бесформенные обломки, на которых разместился бы спортивный стадион…
— Только крылатое существо смогло бы переправиться через эти громады, — сказал Уайлд. — Первобытный хаос!
— Фантастическая картина! — воскликнул Мойес, наводя объектив фотоаппарата на отполированные ветрами глыбы. — Самые лучшие снимки не дадут представления о грандиозности этой панорамы.
Путешественники обнаружили на своем пути четыре горы: Бар-Смит, Амундсена, Сандау и Страткона. Удалось проследить береговую линию почти до 101-го меридиана, где зимовщики открыли ледник Скотта с многочисленными трещинами и гигантские ледопады.
Другая группа исследовала прибрежную полосу к западу от зимовки. У 89-го меридиана австралийцы достигли потухшего вулкана Гаусс. На вершине его нашли две снежные пирамиды и много бамбуковых шестов, оставленных десять лет назад экспедицией Дригальского; ветер расшвырял вехи немецких путешественников и многие унес в неведомые края.
Зимовщики Западной базы открыли несколько островов, нанесли на карту более 600 километров береговой линии Земли королевы Мэри и выяснили, что средняя высота прибрежной полосы достигает 1000 метров.
23 февраля 1913 года к шельфовому леднику Шеклтона подошла «Аврора». Восемь зимовщиков, возбужденные и счастливые, захватив свои ценные записи, карты, коллекции, поднялись на судно. Им так и не пришлось воспользоваться радиоприемником: ветер снес мачты.
— Как дела на Главной базе? — спросил Уайлд. — Всё благополучно?
— К сожалению, далеко не всё, но сам шеф уцелел, — ответил капитан Дейвис, протягивая радиограмму.
В ней коротко сообщалось о трагедии отряда Моусона…
«Полюс ветров»
Главная база ещё в феврале 1912 года была подготовлена к полярной ночи. Восемнадцать зимовщиков перебрались из палаток в дом, хотя и тесноватый, но прочный, суливший тепло и даже уют. Успешно охотились на тюленей, добывая пищу для собак. Отъевшиеся и вдоволь отдохнувшие «гренландцы» чувствовали себя в Антарктиде как на родном Севере. Надо бы запрячь их в работу, пока они вконец не разленились. Лейтенант Ниннис и доктор Мерц справлялись даже с самыми отъявленными лодырями и упрямцами. Но ни ласками, ни уговорами, ни побоями невозможно было заставить упряжки итти против ветра в ненавистную им пургу. Снег залеплял глаза, встречный ветер затруднял дыхание. Собаки ложились, тесно прижимаясь одна к другой, и никакая сила не могла поднять их.
Но что такое ветры на Земле Адели? Знакомство с ними опрокинуло все былые представления об этой стихийной силе.
Подсчитано, что мировые запасы энергии ветра примерно в 5000 раз больше энергии угля, сжигаемого в течение года. Если бы удалось обуздать эти силы и заставить служить человеку!..
Науке известна классификация ветров различной силы: от легкого движения воздуха, колеблющего листья деревьев, и бриза, раскачивающего маленькие веточки, до урагана. По международной 12-бальной шкале Бофорта ветер в 1 балл заметен лишь по дыму, который не совсем отвесно поднимается из труб. 7-ю баллами оценивается «умеренный ветер» скоростью около 50 километров в час: он раскачивает деревья и ломает мелкие ветки. Так называемый «сильный ветер» в 9 баллов мчится со скоростью до 70 километров: парусные суда спешат укрыться от него в гавани. 10-бальный «сильный шторм» или «буря», когда скорость ветра достигает 90 километров, производит значительные разрушения, вырывает деревья с корнем. 11-бальный «жестокий шторм», скоростью до 105 километров, вызывает ещё большие разрушения.